В миг, когда из серой взвеси показалось острие топора, я применил сначала печать скорости, а сразу за ней – непоколебимости, попросту протаранив легионера и пропахав носом ещё с десяток метров. Треть здоровья противника исчезла бесследно, но развить успех я не успел – странный боец из положения лёжа метнул в меня клинок с цепью, а, едва поднявшись на ноги, ещё и топор. Я на удивление легко пропустил их мимо себя, вскинул чокуто и, окутавшись вихрем кинжалов, бросился вперёд…
Но пробежать мне дали лишь пару метров, после чего мою руку зажала резко натянувшаяся и сформировавшая петлю цепь. Я дёрнулся…
А потом пришла боль.
Рука, вместе с суставом и наручами вырванная из тела, отлетела к стене, а перед глазами вспыхнули яркими фонарями алые пятна. Я кое-как взмахнул перед собой мечом и даже куда-то попал, после чего поспешил отступить назад. Всего спустя секунду конечность заново отросла вместе с бронёй, а здоровье я восполнил вовремя вложенным свободным очком, но разгоревшееся в груди яростное пламя это только раззадорило.
Эта. Падаль. Посмела. Оторвать. Мне. Руку!
- М-м-ме-е-е-еесть! – Прошипела банши за моей спиной, едва её ладони опустились на плечи. Холодок пробежался по спине, тут же растворившись в дикой, бесформенной ярости, и я рванул вперёд, прямо на замершего в недоумении, - и, я надеюсь, испуге, - легионера. Взмах, ещё один, колющий – все удары проходят мимо цели, так как мой противник сумел перебороть страх. Пять секунд проходят в тщетных попытках прорваться сквозь его оборону, и я наношу удар, усиленный свойством меча игнорировать защиту.
Естественно, что игнорирующий, что обычный удар, не найдя цели, будет бесполезен, но бытие мастером накладывает свои отпечатки на стиль боя. Так, например, новичок в своём стремлении избежать удара отступает на пару шагов, в то время как опытный боец – ровно настолько, чтобы лезвие его не коснулось. И сейчас, когда перед самым ударом я удлинил клинок на целых двадцать сантиметров, в глазницах скелета ярко вспыхнуло удивление, следом за которым меня подхватил и отбросил назад мощный поток воздуха, не позволяя толком воспользоваться параличом банши.
И я, и Азагель, - таков был никнейм замершего напротив легионера, - остановились, переводя отсутствующее в принципе дыхание.
- А ты хорош. – Произнес он, прокрутив в руке топор. – И оружие у тебя… хорошее.
- У тебя тоже неплохое, Азагель. Интересное… свойство.
Несмотря на то, что мне удалось снести разом почти всё его здоровье, я был уверен – этот парень уже восстановился. Он не корчился от боли, да и в целом не выказывал намерения отступить. А сейчас так и вовсе пошёл на сближение…
