Маг снова подсел к очагу, где, войдя, застал его вождь. Иссохшие руки протянулись к огню.
— До рассвета ты останешься незаметным для тех, кто не знает, где тебя искать, — не глядя на Вальгарда, напомнил он. — И не забудь использовать порошок. Что бы ты с ней ни сделал, принцесса не должна ничего почувствовать. Ничего, слышишь, манн? Иначе вас не выпустят отсюда живыми! Эта Марика — очень умна. И если что-то пойдет не так… хоть что-нибудь… бросай все и возвращайся. Пообещай это. Дай мне слово вождя.
Снежный Волк еще раз посмотрел на свои руки. Потом медленно кивнул.
— Я твой должник, — он усмехнулся и сжал пальцы, точно уже тискал ими вожделенную женскую плоть. — Даю слово — сделаю так, как ты сказал. Спасибо тебе, велл.
Весь путь к покоям про-принца Седрика Вальгард Снежный Волк проделал незамеченным. Спустившиеся на Ивенот-и-ратт сумерки не мешали задуманному. Расположение комнат королевской семьи ему удалось выяснить давно. Семейства обоих сыновей короля жили на одном этаже в разных концах коридора. Однако крыло денно и нощно охранялось таким числом стражи, что даже под прикрытием заклятия пробраться в него изнутри было немыслимо. Король Хэвейд в непонятном стремлении сберечь домочадцев наводнил жилые помещения замка охранными воинами так, что без их ведома никто не мог войти или выйти.
Но внешняя стена стереглась не столь тщательно как то, что находилось внутри. Снежный Волк, который привык ходить по льду и карабкаться по его уступам, не без труда, но добрался до широкой каменной каймы, которая окольцовывала замок. Взобравшись по ней, он достиг одного из верхних огороженных карнизов, на которых также бдила стража. Обойдя скучающих, честно пялящихся в темноту воинов, Вальгард вновь поднялся по почти отвесной стене и, подтянувшись, взобрался на нужный ему вожделенный балкон.
Осторожно выглянув из-за занавески, вождь маннов сразу понял, что не ошибся. Марику он увидел тут же. Будущая королева Веллии сидела на большом и широком ложе под балдахином. Боком к ней притулился высокий курчавый мальчик, почти юноша, с умным, не по-детски жестким лицом. Рука принцессы обнимала его за плечо. Они оба молчали, прислушиваясь.
Несмотря на то, что на улице было уже довольно темно, в покое горело всего несколько свечей. Поэтому кресло принцессы Ираики, которая также находилась в комнате, было придвинуто ближе к ярко пылавшему очагу. Супруга де-принца Генриха сидела в нем, держа на коленях большую книгу в толстом кожаном переплете. У ее ног на шкуре серого ведмедя примостились еще два мальчика. Один из них был светловолос. Голова другого, напротив, оказалась темной, и отчего-то напомнила Вальгарду по-велльски нестриженные волосы про-принца Седрика. Лица обоих, однако, были неотличимы одно от другого. Должно быть, это и были близнецы, дети принцессы Марики.
