– Я хотел в военно-морское или торгового флота, во Владивосток. А мама категорически… Болеет она у меня.
– Ну, и чего? Не поехал во Владик, правильно, нахер он нужен. У нас же – и сельскохозяйственный, и политех. О! Педагогический, опять же. Одни девки учатся, был бы там, как султан в гареме.
Военком подмигивает и противно хихикает.
– Я… Я настаиваю, товарищ подполковник.
– Ну ты, сопляк, – повышает голос офицер, – настаивает он. Настаивалка еще не выросла. Пойдешь в ВДВ, в Ферганскую учебку. Про атмосферу Земли слышал? Пятый океан, голубой. Будешь прыгать с парашютом – считай, в синеве купаться, хе-хе.
* * *
Злой воздух хлещет, давит стеной. Десантники прячутся за рубкой катера, кутаясь в бушлаты. Старлей кричит, перебивая ветер:
– И чтобы без самодеятельности! Без пижонства этого вашего, никаких бескозырок. Каски не снимать! Высаживаемся, сразу цепью рассыпаемся. Первая группа прикрывает, вторая – с саперами к доту. Закладываем заряды и уходим. Все понятно, товарищи краснофлотцы?
Сосед Биткову шепчет на ухо:
– Ага, уходим. А если ждут, самураи чертовы? Берлин вон три месяца, как взяли. Обидно так-то. Считай, после войны.
Серега молчит. Проверяет сумку с дисками, поближе подтаскивает пулемет Дегтярева.
Катер сбрасывает ход до самого малого, чтобы не реветь дизелем – сразу начинает качать так, что ноги задирает выше головы.
– Пошли, – командует старлей шепотом.
Можно подумать, это поможет. Катер – как на ладони. Светило хлещет очередями веселых зайчиков, скачущих по лазури.
Почему все-таки не ночью, тля?!
Кто-то украдкой крестится. Переваливается через борт, ухает в воду – по грудь. Подняв над головой ППШ, идет к берегу, как танцует – один локоть вперед, потом – другой.
Битков расстегивает промокший ремешок, снимает каску, бросает на палубу. Достает из-за пазухи беску, натягивает поглубже, ленточки – в зубы. Зажмурившись, кивает солнцу. Прыгает в зеленую волну.
Бредет к мокрым камням – они сейчас похожи на ленивых тюленей, развалившихся под жарким небом августа.
Когда остается двадцать метров – оживает японский дот. Бьет прямо в лицо ослепительными вспышками.
Серега, опрокинувшись на спину, тонет – вода смыкается над головой, плещется, рвется в продырявленные легкие.
Нечем дышать.
Битков пытается нащупать в кармане треугольный стеклянный осколок.
* * *
– Харе орать, Биток.
Сергей распахивает глаза. Пытается втянуть раскаленный воздух – и корчится от боли. Розовая пена пузырится на губах.
