— Надеюсь, последние слова относились не ко мне? — меланхолично поинтересовался ее сын.
— Конечно, хотя какова собака, таков и хозяин! Всё, Тори, хватит! — Миледи аккуратно столкнула пса с дивана, вынуждая спрыгнуть на пол. — Руперт, милый, мне просто необходимо, чтобы ты появился там! Граф Ремзи…
— Что еще хочет от тебя этот остолоп?
— Он не остолоп, а зануда! Он всегда делает мне предложение! Я уже устала отвечать ему отказом в сотый раз!
— В сороковой, — отозвался лорд Сен-Клер, но его мать упрямо вздернула голову:
— В сотый!
— В сороковой.
— В сотый! И поскольку я в дурном расположении духа, не смей со мной спорить!
— Я еще в своем уме, — усмехнулся Руперт. — Но, мама, если граф Ремзи так настойчив, возможно, тебе стоит согласиться?
Леди Сен-Клер посмотрела на него с укором:
— И довести беднягу до сердечного приступа? Он ведь так привык к моим отказам, что делает мне предложение, даже не задумываясь. Если я соглашусь, его от неожиданности хватит удар! Нет, милый, его верность заслуживает уважения, и я не могу поступить с ним так жестоко!
— Выходи за кого-нибудь другого, — пожал плечами Руперт, пытливо взглянув на мать.
От него не укрылся огонек беспокойства в ее глазах.
— Милый, ты же знаешь: чтобы выйти замуж, женщине надо получить предложение.
— Ни за что не поверю, что никто, кроме Ремзи, не предлагал тебе руку и сердце!
— Конечно, предлагали! Но я отказала. — Леди Сен-Клер старательно разгладила подол платья из голубого шелка.
— Только не говори, что ты сделала это в память о моем отце! Ты его терпеть не могла!
— Мы с ним не ладили, признаю, что не помешало мне родить тебя, беспринципное создание! А теперь ты не желаешь ехать на бал!
— Я просто не понимаю: зачем тебе так необходимо мое присутствие? — Руперт скривил губы в подобие улыбки. — Ну же, дорогая, признавайся!
— Руперт, не изображай, что ты глупее, чем есть на самом деле! Ремзи ужасно танцует вальс!
— Я не хочу танцевать вальс!
— Ты и не будешь. Просто принесешь мне шампанского. — Леди Сен-Клер сделала вид, что вновь рассматривает барельеф над камином. — Милый, не слишком ли безнравственно помещать в гостиную почти голых мужчин?
— А они голые? — Руперт всмотрелся в лепнину. — Не знаю. Не замечал.
— Если бы ты стал замечать голых мужчин, я бы действительно забеспокоилась. — Женщина улыбнулась, на щеках появились ямочки, придавшие ей озорной вид. — Кстати, на балу будет дочь моей подруги…
— Неужели?
— Она весьма приятная девушка…
