— Долго мясу еще готовиться?
— Две минуты, и можно подавать.
Оставшийся в ванной без присмотра Костик набрал номер Вероники. За стеной зазвонил телефон. Слово «Але» Медведев услышал с двух сторон: из трубки сотового и со стороны спальни.
— Привет, ты где? — Костик наклонился к замочной скважине.
— Я в ресторане, мы собираемся обедать, — Вероника в прозрачной комбинации на голое тело сидела на кровати.
— А я уж разволновался, думал с тобой, что-то случилось. Час дозвониться не мог, — в замочную скважину просматривалась только часть комнаты, и как Медведев не старался и не крутился, Али в его поле зрения не попадал.
— Да, мы были в кино, и я временно отключала телефон, — Вероника, откинувшись на подушку, наматывала на палец прядь своих длинных белокурых волос.
— Опять, наверное, смотрела любовную мелодраму? — Костик распахнул дверь, разделявшую ванну со спальней.
— Дама…, - Вероника осеклась на полуслове, перед ней стоял, с белым, как мел лицом Медведев.
— Кто это? — Костик показал пальцем, на лысого мужчину в трусах, который на прикроватном столике разливал розовое вино по фужерам.
— Мне не стало плохо, закружилась голова, потемнело в глазах, я даже потеряла сознание. Наверное, это все от нервов, или из-за давления, а в этом номере как раз проживает доктор, и он меня согласился посмотреть, — лепетала несусветную чушь Вероника.
— Правильно, а лучшее лекарство, это конечно вино, — саркастически улыбнулся Медведев. Еще, будучи в ванной, он представлял, как ворвется в спальню, надает оплеух Веронике и выволочет ее за волосы из гостиницы, а побитого Али выбросит из окна. Сейчас от плана мести не осталось и следа. Вероника выглядела конченой шлюхой, к которой даже притрагиваться омерзительно, а лысый «доктор» — он даже не Али!
Плюнув на ковер, Костик покинул апартаменты. «Вероника — проститутка, спит с любым, кто ей даст денег, ли пообещает купить картину! Зачем я снова с ней сошелся? Все же было понятно еще тогда, в Каннах, на яхте. Идиот, думал, что Веронику можно изменить, переделать. У них же блядство в генах зашифровано! И Моник, и Летиция с Жульет, а что там, даже бабка из той породы!».
Медведев прошел мимо лотка с красными перцами на окне, охранника вставшего со стула и разминавшего затекшие конечности, кухни, подсобных помещений и оказался на улице. Костик снял бейсболку с головы и подставил моросящему дождю лицо — «Ненавижу Париж, а себя еще больше!».
В кафе Медведев вернулся глубоким вечером, к тому же еще и пешком. Все лицо Костика было в порезах, а кожа на локтях и ладонях содрана. На обратном пути из «Парадиза», поглощенный внутренними переживаниями и не смотрящий на дорогу Медведев, на полной скорости въехал передком фургона в припаркованный к обочине автобус. Не пристегнутый Костик вылетел через лобовое стекло разбившейся машины на проезжую часть.
