— Ах да, чуть не забыл, — тот достал из папки справку.
Костик бережно как драгоценную взял ее в руки. В справке сообщалось, что она выдана Константину Медведеву, стояла круглая печать клиники и подпись главного врача Гарисона.
— А паспорт? — такой справки Медведеву показалось мало.
— Потом, после получишь. Вот тебе полагающиеся деньги. — Санитар протянул Костику банкноту в пятьдесят евро.
«Странная какая деньга, раньше таких не было?» — Медведев изучил купюру с обратной стороны.
— Только все сразу не трать, — в голосе санитара проскользнула ирония.
Шуршащие в руке деньги навеяли Медведеву воспоминания о Камнегорске, как он на сэкономленный со школьных завтраков рубль накупил стаканчиков фруктового мороженого по семь копеек, а потом угощал ими девчонок в классе.
— Хорхе тебя проводит, — голос санитара вернул Костика к реальности.
Из будки вышел другой охранник, тоже вооруженный калашниковым.
— А куда? — Медведев убрал справку и деньги в карман.
— Не на улице же тебе жить, — Хорхе подтянул лямку автомата на плече. — Тут недалеко, есть деревенька, тихая, спокойная. То, что тебе сейчас надо. Поживешь там, акклиматизируешься, а потом уже можешь и в Сан-Мигель подаваться.
— Да, наверное, в город мне сразу ни стоит, — согласился Костик, делая первый шаг на свободу.
За воротами росли те же пальмы и кусты, что и в психушке, но Медведеву они сейчас показались другими — более нарядными и сочными. Даже пыль дороги, в которой по щиколотку утопали ноги, представлялась мягким пушистым ковром. Адреналин свободы бурлил и пенился у Костика в крови — «Весь Мир теперь мой! Больше я с ним ни расстанусь, обниму руками, стисну, и буду держать, держать, держать!». Захотелось сплясать в присядку и спеть не подобающее для местного климата «Ой мороз, мороз!». Но вот так сразу полностью раскрепоститься не получилось. «Задушенный» и «задавленный» годами жесткой дисциплины в клинике — «Нельзя, не сметь, ходить строго по дорожкам, молчать, принимать лекарства!», Костик «со скрипом» превозмогая табу, сделал первый робкий шажок на пути «неповиновения». Щелкая в такт пальцами, он тихо подхватил: «Не морозь меня, моего коня!». Двигавшийся рядом хмурый Хорхе, бряцая прикладом автомата о ножны тесака, не обратил внимания на «вольность» Медведева.
Петлявшая среди деревьев и кустарников дорога привела Медведева с охранником к деревянному причалу на берегу моря.
— Вот и твоя лодка, — Хорхе показал на пришвартованную рыбацкую шхуну. — На ней и доберешься.
