— Со мной же что будет? — цепляясь за рубашку шамана и путаясь у него в ногах, глотала слезы Гвинет.
— Жди, когда вернемся, тогда и поговорим, — губернатор отстранил женщину с дороги.
Где-то с час шаман с Медведевым бродили по джунглям молча, непонятно что выискивая.
«Грибы — вряд ли, вон какую шикарную поганку пропустили. Съедобные коренья — так мы лопату не захватили. Фрукты же с ягодами растут совсем в другой стороне леса», — прорубая мачете в зарослях дорогу, предавался рассуждениям Костик.
Постепенно настроение шамана улучшалось и вот, он завел разговор с Медведевым.
— Не скучаешь по материковой кухне, что там у вас в России едят — икру, борщ, пельмени?
— Я больше винегрет с подсолнечным маслом любил, а к этому горбушку черного хлеба натертую чесноком, да семьдесят грамм водки, — рот Костика наполнился голодной слюной.
— Насчет вашего вилегрета не обещаю, — по-своему вкусу изменил название салата губернатор, — а вот хлеб у нас сегодня будет, — он остановился у ничем не примечательной пальмы. — Созрела родимая, цвести собралась — шаман прижался щекой к стволу, — прости, но нам нужна твоя сила, — и он затянул заунывную молитву-заклинание.
Умилостивив духов леса, губернатор наметил на какой высоте Медведеву предстоит подрубать пальму.
— Что в ней такого ценного? — Костик смотрел вверх, безуспешно силясь разглядеть в листве хлебные плоды.
— Мякоть, — шаман передал Медведеву топор.
Свалить не самое толстое Саговое дерево (так его окрестил губернатор) оказалось — ой, как непросто, особенно когда в сподручных у тебя: духота, жара и влажность.
На втором часу рубки, топор уже вываливался из рук Костика, а тяжелое дыхание напоминало пыхтение «загнанного» паровоза. И вот, наконец, труды и старания Медведева увенчались успехом, с глухим треском пальма повалилась в кусты.
Все это время «прохлаждавшийся» шаман в раз ожил. Ловкими и отработанными движениями он содрал мачете кору с нижней части Сагового дерева.
— Садись с той стороны от ствола, а я устроюсь с этой, — губернатор извлек из корзины-рюкзака длинную доску с торчащими из нее острыми шипами-колючками, — берись за рукоятку терки, и поехали. Сначала я тяну доску на себя, затем ты.
Костику с шаманом удалось измочалить доморощенной теркой молочно белую мякоть пальмы, почти до самой сердцевины. Самые «стойкие» древесные волокна пришлось перерубать мачете. Затем, кашеобразную массу Сагового дерева разложили на куске парусины.
— В результате работы у нас должен получиться белый порошок, — губернатор приступил к растиранию пальмовой массы между камнями.
