Действуя ошеломленно, ГРоб снова надела шлем. Уилсон вывел на экран широкий угол обзора. Вервольфы шатались кругом, наклонялись, чтобы понюхать цветы, потом хромой, горбящийся походкой торопились в другое место и нюхали снова. Никаких солдат не было видно, но то, что вервольфы охотились за выжившими, заставило Уилсона думать, что некоторые могут быть живы, их скафандры выключены, может быть погребены под грязью. Три патрульные группы. Семьдесят два солдата. Они же не могут быть единственными, кому удалось выжить. Все произошло так быстро.
ГРоб подняла свой шлем. "Боже!"
"Сучий пророк ошибался", прямо сказал Бакстер.
"Может, какие-то наши люди еще есть там", сказал Уилсон. "Они могли отключиться, они..."
"Да?", хохотнул Бакстер. "Мы не пойдем назад ради "может". Выкинь это из головы."
"Мы не может оставаться здесь", постучала ГРоб по стене. "Кто-то поднял эту чертову штуку и швырнул ее. Ты видел следы, что она оставила. На что похоже? Они ею швыряются! Ты хочешь быть здесь, когда какой-то сукин сын вернется?"
"Мы здесь не привязаны", сказал Бакстер.
"Мы не выйдем наружу, мы здесь не привязаны...", сказала ГРоб ему в лицо. "Ты как-то сделаешь, чтобы мы исчезли, Баксман? ..."
Бакстер увильнул от конфронтации и нацелил на нее палец. "Тебе бы лучше остыть, женщина!"
Ее щеки покраснели, ГРоб сверлила его яростным взглядом, и, даже посреди страха и идиотизма, Уилсон чувствовал тягу старого влечения, того устойчивого чувства, что ощущал когда-то к ней. Он удивлялся, как он может думать о сексе, хотя бы мимолетно, хотя бы с ГРоб, которая накаченная, но выглядит как женщина, а не как стероидная королева, вроде Пердью. Вырвемся, подумал он. Его гормоны обещают ему выход. Он все еще не мог смириться с тем, что Пердью мертва. Она была бешено трахающимся солдатом.
"Настучи-ка себе успокоителей", сказал Бакстер, обращаясь к ГРоб. "Легкий уровень."
Гроб и не шевельнулась.
"Это приказ!" Он взглянул на Уилсона. "И ты тоже."
"Это глупо, мужик! Мы не принимаем успокоитель в таком дерьме!"
"Слышал, что я сказал? Это приказ!"
"Я уже сделал амфи, когда показались волки", сказал Уилсон, не желая тупить свою остроту восприятия. "Я-то сделаю, но не поможет."
Бакстер посмотрел на него с подозрением, потом сказал устало: "Это не волки, а шайтаны. Я говорил о них в транспортере."
"Я слушал не все время."
"В мусульманском аде некоторые дьяволы напоминают волков. Их мы и видели."
"Я думал, что здесь предполагается Рай", сказал Уилсон, и Бакстер ответил: "Кто на хрен знает? Может, оборванцы в деревне не хотели говорить прямо. Может, кусали нас в задницу. Не в первый раз."
