Груз прибыл на восьмой день под вечер. Чтобы поднять каждый из пяти громадных ящиков на третий этаж, где разместилась коллекция мистера Чаттерджи, потребовались совместные усилия Элиота и троих неварских грузчиков. Дав грузчикам чаевые, потный и запыхавшийся Элиот присел у стены, чтобы отдышаться. Несмотря на солидные размеры - двадцать пять футов на пятнадцать, - комната казалась тесной из-за десятков занимательных предметов, стоящих на полу и развешанных по стенам один над другим. Тут бронзовая дверная ручка, там разбитая дверь; вот кресло с прямой спинкой, подлокотники которого связаны бархатным шнуром, чтобы никто не вздумал в него усесться; здесь выцветшая раковина, а подальше зеркало с бурыми пятнами патины и изрезанный абажур. Все это реликвии, каким-либо образом связанные с привидениями, духами или актами вопиющего насилия; каждый экспонат снабжен карточкой, излагающей подробности и дающей интересующимся ссылки на материалы из библиотеки мистера Чаттерджи. Стоящие в окружении реликвий ящики выглядели совершенно безобидными ничем не выдающиеся деревянные кубы высотой по грудь, крепко заколоченные и пестрящие таможенными штампами и ярлыками.
Немного придя в себя, Элиот прошелся по комнате, удивляясь тому усердию, с каким мистер Чаттерджи расточает богатство ради своего увлечения; но самое забавное, что коллекция не возбуждает интереса ни у кого, кроме самого мистера Чаттерджи; путешественники не удостаивают ее вниманием, вскользь упоминая в своих дневниках - и только.
Ощутив внезапный приступ головокружения, Элиот оперся о ящик, чтобы не упасть. Пожалуй, он встал чересчур поспешно. Иисусе, как же он запустил свое здоровье! И тут, пока он смаргивал темные пятна, плавающие перед глазами, ящик шевельнулся, сдвинувшись самую малость, словно внутри кто-то вздрогнул во сне - но вполне ощутимо, реально. Элиот стремительно отшатнулся и попятился к двери, всей спиной почувствовав, как ледяная волна пробежала вдоль хребта, обозначив каждый выступ и впадинку позвоночника. Кожа вдруг стала липкой от холодной испарины. Ящик стоял совершенно неподвижно, но Элиот боялся отвести от него взгляд, ничуть не сомневаясь, что стоит отвернуться - и заточенная там стихия вырвется на волю.
- Приветик, - окликнула его с порога Микаэла.
Звук ее голоса подействовал на Элиота, как удар током - пронзительно вскрикнув, он резко развернулся, загородившись руками от нападения.
- Я не хотела вас пугать, - сказала она. - Извините.
