Он всё так же лежал в коробке вместе с толстенной инструкцией и копией договора. Заварив себе чай, я устроился за барной стойкой (ну не любил я обычные столы) и принялся читать.
Я ненавидел инструкции и всегда предпочитал делать всё по наитию. Но сейчас это самое наитие подсказывало мне прочесть всё – от корки до корки. К счастью, я не пожалел о потраченном времени: текст читался легко, словно фантастический роман.
В инструкции было сказано, что каждый из миров относится к тому или иному спектру: зелёному, жёлтому или красному. Миры зелёного спектра походили на наш, жёлтые были просто иными – не шокирующими, если, конечно, вас не шокирует мир, в котором нет электричества или мух дрозофил. Красный цвет символизировал опасность, причём не всегда физическую: считалось, что примитивный разум человека не в силах постигнуть четырёхмерное измерение или пребывание, например, в виде камня или водоросли. Посещать такие вселенные было опасно для мозга, и я абсолютно разделял эту позицию: быть камнем, пусть даже временно, мне совсем не улыбалось.
Дальше шёл перечень хорошо изученных миров: в основном все они были из зелёного и жёлтого спектра и только три из красного. «Местные жители, наделённые высшим интеллектом, являются звеном пищевой цепочки», – прочитал я и отложил бутерброд. Как же это так получается? Я сижу вот здесь, на своей кухне, а где-то там моё воплощение борется, чтобы не быть съеденным? Неужели такое возможно, неужели всё это реально?
Я достал из коробки нейромодуль и повертел его в руках. Может, попробовать? Прямо сейчас? Сердце бешено забилось, словно перед неизбежным походом к стоматологу. А что, если я погибну? Вдруг эта штука сожжёт мой мозг? Вдруг Артём Листвинов и его группа – изощрённые убийцы? Нет, даже ради убийства никто не стал бы писать такую длинную инструкцию.
Я доел завтрак, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Ладони вспотели, в горле был ком, но мозг, похоже, уже принял решение. Да, я сделаю это прямо сейчас.
Мой письменный стол располагался прямо напротив зеркала. Установив датчик на виске при помощи специальной ленты, я откинулся на спинку и на секунду встретился взглядом со своим отражением. Всегда спокойный и уверенный в себе Ян Монастырский смотрел из зеркала с отчаянной решимостью, словно вот-вот собирался прыгнуть с двадцатиметровой вышки в воду.
Верил ли я, что что-то произойдёт, когда нажимал на кнопку? Нет, до конца нет. Не верил я и когда «НОМАД» отозвался мягкой вибрацией в руках, а датчик на голове едва ощутимо дрогнул. То, что что-то изменилось, я понял, когда мне снесло крышу. Вот прямо буквально. Я ощутил, как моё сознание раскачивается, словно кегля, сбитая с места шаром для боулинга. Оно утратило сцепление с привычной реальностью и в любую секунду могло вылететь за пределы моей вселенной. Куда? Чёрт знает куда. Я был словно на шахматной доске, вот только для того, чтобы сделать ход, мне достаточно было намерения. И крайне важно сейчас было не прогадать с этим ходом.
