К ним на помощь прибежали двое охранников.
– Отодвиньте его от тележки, – крикнул Теодор, – чтобы я мог поднять с пола шприцы!
Подбежав с правой стороны, подальше от свободной левой руки Хейтера, парни оттащили койку на прежнее место. Теодор схватил один из шприцов и единственный уцелевший пузырек. На этикетке были китайские иероглифы.
– Бог знает, что это такое, но надо попробовать. – Он набрал полный шприц бледно-зелёной жидкости. – Надеюсь, после укола он успокоится.
– Верните доктора! Приведите его! – приказал Ламберт. Один из парней выбежал наружу, крича доктору, чтобы тот вернулся, другой держал койку.
Хейтер всё ещё бушевал, от его конвульсий койка прыгала вверх-вниз. Казалось, внутри него клокотала невероятная сила, первобытная ярость титанических масштабов, раз он одной рукой натворил столько всего.
– Мы не можем ждать, – сказал Теодор Ламберту, пытающемуся осторожно подойти к разбушевавшемуся коротышке. – Я сделаю ему укол, и будь что будет. – Он нервно покосился на полный шприц и выдавил капельку бледно-зелёной жидкости, прикидывая, в какое место сделать инъекцию.
– Может, посоветуемся с доктором? – в отчаянии спросил Ламберт.
Теодор покачал головой, нагнулся и вонзил иглу Хейтеру в бедро под грязной простыней. Крик Хейтера был демонический, на его лице вздулись вены, и он издал ещё один оглушительный вопль.
Теодор с Ламбером стояли в ожидании, когда подействует укол, а Хейтер продолжал биться в конвульсиях. Прошли две мучительные минуты, а он всё шипел и кашлял, но потом стал успокаиваться и замолчал.
Через некоторое время охранник привёл в сумрачный кубрик перепуганного доктора.
– Какой укол вы ему сделали? – спросил доктор, подходя к успокоившемуся пациенту. Он наклонился над Хейтером и прижал ухо к его груди. – Прозрачную или зелёную жидкость?
– А в чём разница? – спросил Ламберт, а Теодор молча протянул доктору пустой пузырёк.
Но ответ на этот вопрос пришёл сам. Хейтер резко сел на койке и, схватив здоровой рукой толстые кожаные ремни, которыми был привязан, разорвал их словно бумажные. Одним махом рванул ремни на ногах и, освободившись, попытался встать.
Застывший от страха доктор опомнился первым и бросился в угол металлической комнатки, со стуком ударившись о стенку. Ламберт быстро спрятался за стражника и Теодора, а Теодор приготовился к любому развитию ситуации. Но Кристиан Хейтер не набросился на них, а повернулся к свету, льющемуся в открытую дверь, и убежал с быстротой, на какую были способны его ослабевшие ноги.
