С этими мыслями я и обставлял свою лабораторию, привезенную в ящиках на «черном воронке», как я мысленно окрестил про себя черный закрытый фургон СБ, типа нашего «фольксвагена транспортера». Содержимое ящиков меня приятно порадовало, все-таки не пожалел граф денег. Конечно, для подростка это было слишком шикарно, но я-то был не обычный подросток. Все то, о чем я мог только мечтать, и что в нашем мире мне никогда не светило купить на мое, пусть и хорошее, денежное содержание. Да и толку – оно бы большую часть времени простаивало, хобби заниматься некогда, основное – служба. А вот теперь появилось время заполнить пробелы.
Эх, вот о чем я не подумал! Надо было заказать еще микроволновку и маленький холодильник, а то бегать в кухню за горячим бутербродом или холодной минералкой – ног не напасешься. Ну что же, хорошая мысля приходит опосля, вздохнул я. Ладно, сделаем пометку на будущее – вдруг что обломится и остальная часть сарайчика отойдет в мое полное и абсолютное пользование, сральник за стеной и копошение и позвякивание ведер, когда охрана в очередной раз решала заняться парково-хозяйственной деятельностью, меня раздражали.
– Можно?
Я аж вздрогнул от неожиданности. Привычка графа перемещаться бесшумно и входить без стука раздражала еще больше. Надо будет большую-пребольшую щеколду на дверь прикрутить, а то не только святой Кондратий может хватить от неожиданности, а и колба с кислотой из рук выпасть, и что тогда?
– Да, конечно. Прошу, – я сделал приглашающий жест.
– Хорошо обустроился, – Старший провел рукой по стене. – Признаться, сначала не верил, что все получится. Думал, бросишь все на полпути, как…
Ну я понял, понял, что ты хотел сказать. Как твой Саша. Только вот я не он, пора бы к этому уже привыкнуть. Я рос не в семье графа, и, хотя родители для меня ничего не жалели, бюджет был скуден, мы были мягко сказать небогаты. Даже до среднего уровня не дотягивали. Приходилось ужиматься, выкраивать, и использовать любую подвернувшеюся возможность на полную.
– Спасибо, папа. Я стараюсь. Тем более, когда позволяют возможности.
– Ну показывай, – он кивнул на комнату.
Тут меня не надо было упрашивать. Граф тоже на какое-то время превратился в мальчишку, с любопытством следил за тем, как я тестирую осциллограф, понюхал дымок канифоли от паяльника, прилип к окулярам микроскопа. Да, похоже детство у тебя счастливым не было, в отличие от моего. А в химпредбаннике граф ничего трогать не стал, лишь опасливо покосился на еще нераспакованную посуду в поддонах, затянутых пленкой. Запомним на всякий случай – поскольку вечера семейных откровений у нас не были традицией, а граф о себе рассказывать ну совершенно не любил, крохи информации я снимал по малейшему изменению поведения.
