В то, что она еще жива, верилось с трудом.
Но это было так. Жива, да к тому же невредима – если не считать нескольких горящих огнем царапин на руках, которыми она едва успела прикрыть лицо, когда ветер вдруг швырнул ее в крону дерева. Пышную, зеленую, сучковатую… Зеленую?
Странно. Темно ведь было – дай бог само дерево разглядеть, не то что цвет листвы!
Да и ветер странный…
На землю он опустил ее аккуратно и бережно, как яйцо в корзину. И это после всей неистовой круговерти в воздухе, после всех кувырканий и яростных бросков из стороны в сторону, от которых мутилось в голове и обмирало сердце в ожидании последнего, страшного удара о земную твердь!
А потом он стих – так же резко, как и начался.
Полежав некоторое время без движения и заново обретя способность чувствовать и соображать, Катти рискнула наконец пошевелиться, приоткрыла глаза. И обнаружила, что лежит на реденькой зеленой травке, что руки-ноги у нее целы и нигде и ничего не болит. И что ночь, успевшая накрыть мертвый город, сменилась почему-то тем же серым пасмурным деньком, который встретил их в этом мире.
Собравшись с силами, сев и оглядевшись, она увидела, что города, казавшегося бесконечным, не стало тоже. По левую руку от нее раскинулся осенний чахлый лесок, наполовину облетевший, по правую была река.
Да какая…
Катти уставилась на нее во все глаза.
Другого берега было практически не видать. Так, призрачные крохотные холмики в сером тумане на горизонте… И о том, что это река на самом деле, а не, скажем, озеро, догадаться можно было лишь потому, что довольно быстрое течение ее то и дело проносило всяческий мусор.
Интересный, надо заметить, мусор. Намекавший на то, что где-то выше по реке… живут люди. Покуда Катти глазела на нее, мимо проплыла, в частности, пустая винная бутылка, следом – размокшие куски цветного картона, похожие на остатки коробки, потом еще какие-то лохмотья, плохо различимые, но явно рукотворные…
Проводив все это озадаченным взглядом, она рискнула подняться на ноги. И окончательно убедилась в том, что ветер обошелся с ней весьма милосердно. Не причинил ни малейшего ущерба, вот только оставил без метлы.
Которую, конечно, можно было считать утерянной безвозвратно, ибо даже в чахлом леске искать деревянную жердинку с прутьями – занятие безнадежное. Особенно если и брошена ветром она не здесь, а где-нибудь в мертвом городе.
Утрата на самом деле катастрофическая…
Странный ветер – вновь подумала Катти, пытаясь побороть растерянность и неотвратимо подступающий страх.
