...Несколько секунд он смотрел прямо на ягуара, прежде чем осознал, что видит перед собой. Вначале Эстебану показалось, будто на песок вдруг опустилась полоска ночного неба. Потом она шевельнулась, повинуясь порывистому бризу. Но вскоре охотник понял, что это ягуар. Зверь медленно двигался, словно подкрадывался к жертве, затем высоко подпрыгнул, изворачиваясь в воздухе, и принялся носиться взад-вперед по пляжу: озерцо черной воды, стремительно переливающееся по серебристому песку. Никогда раньше Эстебан не видел играющего ягуара, и одно это уже изумляло, но больше всего охотник поразился тому, как точно воспроизвелись в жизни его детские сны. Словно он видел перед собой серебристую лужайку Луны и подглядывал за одним из ее волшебных созданий. Зрелище развеяло страх, и, как ребенок, Эстебан прижался носом к сетчатой двери, стараясь не моргать, чтобы не пропустить ни единого мгновения.
Спустя время ягуар наигрался и, крадучись, двинулся вдоль пляжа к джунглям. По его ушам и походке Эстебан определил, что зверь отправляется на охоту. Ягуар остановился у пальмы в пяти метрах от дома, поднял голову и принюхался. Лунный свет, струившийся сквозь листья пальмы, играл жидким блеском на его боках. Желто-зеленые глаза сверкали, словно маленькие окна, манящие в другое огненное измерение. От красоты ягуара - самого воплощения совершенства - замирало сердце, и Эстебан, сравнивая эту красоту с бледным убожеством своего работодателя, с теми уродливыми принципами, что заставили его взяться за работу, начал сомневаться, что он когда-либо убьет этого зверя.
Весь следующий день Эстебан спорил сам с собой и надеялся, что женщина вернется. Он уже отверг мысль, будто незнакомка - посланница смерти, и решил, что само это заблуждение было вызвано таинственной атмосферой, царившей на побережье. Эстебан чувствовал, что, если женщина снова начнет защищать ягуара, он, пожалуй, позволит убедить себя. Однако незнакомка не появилась, и Эстебан, сидя на песке и наблюдая, как солнце, играющее на волнах невероятными бликами, опускается сквозь темные слои оранжевых и лиловых облаков, снова осознал, что выбора у него нет.
Охотник дождался, когда взойдет луна, принял снадобье и лег под пальмой, где предыдущей ночью в последний раз видел ягуара. В траве рядом с ним шелестели ящерицы, на лицо вспрыгивали песчаные блохи - он почти ничего не замечал, все глубже и глубже погружаясь в оцепенение, даруемое снадобьем. Пепельно-зеленые в лунном свете листья пальмы колыхались и шуршали над головой, а звезды, видимые в просветах, тревожно мерцали, словно бриз раздувал угольки. Эстебан растворялся в окружающем, впитывал запахи моря и гниющих листьев, разносимые ветром по пляжу, вживался в этот ветер, но, услышав мягкие шаги ягуара, весь превратился во внимание. Сквозь щели полуприкрытых глаз он увидел зверя, сидевшего всего в дюжине футов от него: могучая тень, вытягивающая шею в его сторону. Потом ягуар принялся ходить кругами - каждый круг чуть меньше предыдущего, - и когда он исчезал из поля зрения, Эстебан с трудом останавливал в себе ручеек страха. Ягуар в очередной раз прошел со стороны моря - теперь уже совсем близко, - и Эстебан вдруг уловил его запах - сладковатый мускусный запах, наполнивший аромат плодов манго, оставленных дозревать на солнце.
