Она прикрывает балконную дверь, включает свет в обеих комнатах, номер сразу становится внутренним и уютным, отдельным от всего остального мира. На судьбу которого уже не повлияет никто. Но если есть еще в жизни что-то важное и значимое, пускай на чей-то чужой взгляд и мелкое, стыдное, недостойное, несовместимое с благородным происхождением и женской гордостью… но оно есть, есть! — и она сделает все, что в ее слабых и смешных силах. Она не допустит. По крайней мере, сегодня, сейчас.
И никогда.
Они входят. Шепчутся в прихожей. Затем Тим подает голос:
— Рыська, ты тут?
— Уже уходишь? — спрашивает, входя и улыбаясь, Белора.
Рыська встает с дивана и еще шире улыбается им навстречу:
— Нет. Я никуда не ухожу.
№ 26, стандарт, северный
(в прошедшем времени)
Весь пол был завален распечатками, через которые Андрей сначала попробовал было переступать, а потом плюнул, прошагал через комнату прямо так, оставляя на бумаге рубчатые следы кроссовок. Игоря он обнаружил на диване у окна, лежащего ничком, с головой под пледом, дрыхнущего без задних ног, из-под пледа торчащих. Ну-ну.
Хохотнул и с размаху возложил руку ему на плечо.
Игорь взвился, как ужаленный, взмахнув клетчатыми крыльями, несколько распечаток спланировали на пол. Нетбук, с которым он, оказывается, спал в обнимку, накренился и поехал к краю, Андрей едва успел его подхватить и получил ошалелое «спасибо».
— Однако, — произнес он, обозревая окрестности.
— Занимаюсь, — скорбно отозвался Игорь. — Всю ночь зубрил. И еще четырнадцать тем.
— Ты псих.
— Ты не понимаешь, — Игорь выпрямился на диване и отчаянно тер виски. — Батя вчера звонил. Он узнал откуда-то про Светкин аборт.
— Ну и что?
— Ну и все! Сказал, что не вложится в модуль. Вообще не вложится, прикидываешь?!
Некоторое время Андрей думал. Сначала молча и неподвижно, торча, как дурацкий столб с оттопыренными ушами, посреди белого в мелкий шрифт и столбики формул безбрежного моря, потом огляделся по сторонам, узрел неподалеку стул, собрал с него распечатки стопкой на подоконник и оседлал спинкой вперед. И запустил мыслительный процесс вслух:
— Ну, чтобы вообще, это маловероятно. Максимум урежет сумму в воспитательных целях, но не ниже проходного балла. Иначе получается что?… три года псу под хвост, его же бабки, которые, если ты завалишь, никто ему не вернет. Не может же он, в самом деле, рассчитывать, что ты не завалишь.
— Его заклинило. Говорит, в его время студенты учились своей головой.
