Я слушал ее вроде как искренние слова, но отчего-то верилось в них с трудом. Наоборот, когда Оля произнесла фразу насчет «посмотрим», она говорила ее от души, в отличие от всего остального. И ее, как это ни странно, я понять мог. Тогда, в детстве, наши чувства были искренними. Я в то время действительно не видел своего будущего без Оли, несмотря на весь ее стервозный характер, но прошло пятнадцать лет без воспоминаний о наших отношениях. Пожалуй, если бы я не встретил Иришку, то возможно, с радостью обнял бы сейчас Олю, но увы. Мое сердце было уже занято. В то время, как у самой Оли с личной жизнью не сложилось от слова совсем. Кроме легких романов, ничего не было.
— О, опять вертолеты пролетели. — Совсем не к месту произнес Толик, глядя в небо.
— Через пару минут они сообразят, что Оли нет больше в квартире, и тогда начнется самое интересное. — Задумчиво произнес я. — И чем дальше мы будем, тем лучше.
— Я только одного не могу понять. — Словно не слыша нас, произнесла Оля, явно пребывая на своей волне. — Как ты собираешься жить дальше со своей «драгоценной», если она тебя всю вашу совместную жизнь обманывала?
Все-таки мне не показалось, печально вздохнул я. Оля не отказалась от своих слов, и никакой шутки там не было. М-да. Нужно будет серьезно переговорить с ней наедине.
— Не понимаю, в чем тут проблема? — Пожал я плечами.
— То есть ты реально не видишь проблемы? — Изумленно уставилась на меня Оля, после чего обратилась к Толику. — А ты что, тоже слепой и нифига не понял?
— Если ты о том, что жена командира где-то добыла код активации, то мы же точно не знаем, она это или нет. — Равнодушно с ленцой ответил Толик.
— В смысле? — Возмутилась она.
— Ну смотри сама. — Обернувшись к девушке, сказал Толян. — Все, что у них есть, так это восемь лет совместной жизни, а это значит, им было по девятнадцать лет, когда познакомились. Так вот. Дальше они вместе жили-поживали, и тут вдруг бац! И пропали. — Азартно продолжал Толик. — И только после этого появляется запись, на которой она говорит всего два предложения, и сразу же активация. Намек понятен?
— Из твоего сумбурного пояснения понятно только одно — ты как не умел выражать свои мысли, так и не умеешь. — Ехидно произнесла Оля, улыбнувшись.
— Я к тому, что когда она могла что-то добыть? До девятнадцати лет, что ли? Или вместо работы занималась шпионством, а чтобы было «удобнее» шпионить, родила сына? Разве не бред? — Возмущенно выпалил на одном дыхании Толик.
