Вдруг он остановился как вкопанный, его ноги оторвались от земли, он застыл в воздухе и закричал. Какое-то время Джереми болтался в воздухе, как игрушка, но затем раздался странный электрический звук, яркая голубая вспышка прошла через Джереми, пространство вокруг него свернулось лепестками и разорвало его на части. Кровь под давлением мелкими каплями забрызгала все вокруг, в том числе и Колин. Она вздрогнула, и что было силы побежала через лес.
Справа от нее сквозь листву пробивалось электрическое зарево. Вдалеке послышался нечеловеческий вой, полный ужаса и боли. В электрических вспышках Колин разглядела большое и нечеловеческое тело, увенчанное рогами. Похоже, это был олень, который тоже испускал дух, попав в причудливую и ужасную ловушку.
С большим трудом, Колин добралась до дома и нервозно оглядывалась. Ей пришлось выбросить свою одежду и отмываться от крови. Первые лучи солнца застали её за этим занятием. Колин вышла на улицу передохнуть и замерла.
Вся земля у их дома была истоптана небольшими трехпалыми следами. Пора было идти дальше.
У Колин не было сил пошевелиться. Ей было так плохо, что она начала теряться во времени. Две недели назад сначала у неё, а потом и у Джейка проявились симптомы лихорадки. Неожиданно её бросило в жар, ноги стали ватными и через полчаса она уже не могла уверенно стоять на ногах. Том очень беспокоился и не знал что делать, только носил ей воду. Первая вспышка длилась полтора суток, затем жар чуть спал. Появилась ломота во всем теле, сильный насморк и ужасный утробный кашель. Во время него изо рта её выходила жуткая на вид жидкая зелено-желтая слизь. Как только Колин смогла стоять, они вломились в ближайшую аптеку.
Колин приняла ударную дозу тетрациклина и стала ждать. Ей было страшно, она не могла оставить Тома одного в этом мире.
На четвертый день заболел и Том. Симптомы его были такими же. Колин пила все антибиотики, что смогла найти и спустя сутки, проверив действие, давала их и Тому.
На восьмой день её самочувствие немного улучшилось. Кашель стал более редким, но опустился куда-то вглубь её грудной клетки, и каждый его порыв сопровождался сильной рвущей болью где-то внутри. Это было совсем не хорошо. И она не могла спать.
Том вёл себя как мужчина. Носил ей воду и лекарства, укрывал одеялом и даже пытался сторожить их ночью. Колин не могла поверить, что смогла воспитать на столько удивительного человека.
Удача не оставила их и тут. Или же неумело принятые лекарства или их южные крепкие гены смогли одолеть болезнь.
