— Ай!
Колдун схватил девочку за руку.
Под ноги ей упала замерзшая на лету птица с распластанными крыльями. Заиндевелые кончики перьев раскрошились о стылую землю. Озерцо мгновенно промерзло до самого дна. Тайрун, продолжая все так же медленно пятиться, тащил девочку прочь. Оказывается, все это время он сыпал вокруг заклинаниями. Но дикий, ни с чем не сравнимый холод, промораживал даже звук человеческого голоса, и Тигуне казалось, что сердце у нее бьется в два раза медленнее обычного.
Но по-настоящему она испугалась только, когда Тайрун грубо дернул ее к себе, не глядя, вложил ей в ладонь путеводный клубок и оттолкнул так резко, что девочка едва устояла на ногах.
— Беги домой во весь дух. Не оглядывайся!
Черная трещина стремительно обрастала по краям острыми как пики сосульками и игольчатыми кристаллами. Из нее с тихим свистом сочился белый туман. Существо билось и корчилось, по сантиметру вытягивая из небытия искалеченное тело. Клубочек в руке — тугой, горячий как уголь и такой лимонно-желтый, что на него больно было смотреть, брызнул на заледеневшую тропинку бледным солнечным светом. Тайрун вскинул обе руки перед собой, и целые тучи тонких игл изморози обрушились на него с заиндевелых деревьев.
— Беги, Тигуна!
Одна из ледяных игл впилась ей в руку чуть выше локтя. Тигуна взвизгнула, отскочила, с размаху швырнула о земь горячий клубок и помчалась за ним по дымящимся проталинам, хватая ртом неожиданно потеплевший воздух.
Когда она смогла кричать, она закричала: «Мама»!
А потом, остановившись на краю цветущего луга крепко зажмурилась и изо всех сил, не помня себя, завопила: «Ньярана»! Словно старая ведьма могла спуститься с небес и, размахивая огненным мечом, отогнать от маленькой Тигуны все свалившиеся на нее беды. Задыхаясь от слез, девочка оглянулась в надежде разглядеть в тени деревьев долговязую фигуру Тайруна и обмерла: в лесу открывалась волшебная дверь! У самой его кромки встала арка из снежных нитей, украшенная черным бисером. От одного взгляда на эту причудливую вязь у Тигуны закружилась голова, в глазах потемнело, а когда она очнулась, то увидела склонившуюся над ней женщину ослепительной красоты.
— А ну-ка, вспомни все, что видела, детка. Все, что с тобой случилось.
Горячая ладонь коснулась лба, и Тигуна снова провалилась в небытие.
— Слушай меня, Тигуна. Не жди своего учителя. Он отдал тебе все, что у него было, — изумрудноглазая красавица безжалостно растрепала грязно-желтый путеводный клубок. Из перепутанных и оплавленных ниток она ловко выдернула колдовской амулет с обрывком цепочки и вложила в руку девочке.
