После этого долгих двенадцать месяцев Свен-Одар вел себя смирно, заказы отдавал в срок и к спиртному не притрагивался. Окна хоть и оставались разноцветными, но не превышали разумных размеров, крыша не распиливалась, а мастер исправно платил долги — не столько местным клиентам, сколько городским поставщикам цветного стекла, с коими накануне обрушения у него состоялся нелицеприятный разговор.
Душу он в тот год отводил по-разному. Выгнав кузнеца, который три раза в неделю приходил ему помогать за небольшую доплату, мастер заперся в кузнице на заднем дворе и сваял двухметрового железного человека. Ходило чудище с трудом, скрипело и сыпало металлическими опилками, по ночам тоскливо выло колыбельные песни, напетые ему хозяином, которому медведь на ухо наступил, а днем вязло в сугробах и жалобно стонало от холода. В общем, не удался мастеру механический помощник и вскоре отправился в переплавку. Кузнец махнул рукой, обижаться не стал и вернулся. Трижды в неделю ходить в подмастерьях у единственного на всю округу мага оказалось делом не столько прибыльным, сколько хлопотным, но было, было, чему поучится у старого пропойцы, что бы там ни говорили.
Мастер Свен-Одар не стал предаваться унынию, заперся в мастерской, и к середине зимы наперегонки с конными повозками и самоходными дровенками, широко раскидывая корни, заскакали по дорогам ожившие пни. На одном таком, превращенном в настоящий деревянный трон, светлый господин техномаг Свен-Одар лихо приехал к «Вьюгокруту», до смерти перепугав завсегдатаев кабака, немногочисленных постояльцев, их слуг и лошадей. Хозяину пришлось раскошелиться на бесплатную выпивку, чтобы уговорить мастера сжечь свое творение прямо за забором постоялого двора. Остальные пни в ужасе умчались по сугробам в дремучие северные леса, и сколько опечаленный создатель их ни кликал — в мастерские так и не воротились. Зато лешие еще года два были исключительно обходительны не только с заплутавшими сельчанами и фермерской скотиной, но и с охотниками, с которыми у них издревле шла непримиримая вражда. Видно разбежавшиеся транспортные средства так незаслуженно низко оцененные местными жителями пришлись им по вкусу.
Весной мастер ходил по дворам и рекламировал новое средство борьбы с сорняками, над созданием которого трудился до середины апреля. Где он раздобыл в лютую стужу такое количество колючего осота — так и осталось сокровенной тайной техномага. Но однажды воскресным утром явился Нодар на базарную площадь увитый толстыми стеблями так, словно на него напали все змеи мира разом. Колючие верхушки проклятых сорняков ласково терлись о его щетинистые щеки. Корни, которые и без магических священнодействий в длину достигали никак не меньше метра, свисали с плеч мастера и волочились по земле многометровыми жилами, оканчивающимися железными захватами устрашающего вида.
