Из дома тети Паши Клаус и Авдотья вышли уже заполночь. Погода стояла чудесная. Тепло, пахло лесом и немного влажной землей.
– может пройдемся чуть-чуть? – спросила Авдотья
– я с удовольствием, сейчас только скажу водителю, чтобы за нами ехал.
Они пошли вдоль дороги, по обочине, которая представляла собой мягкую глину.
– да, с дорогами тут не очень, – сказала Авдотья и перешла на дорогу, все равно сзади их прикрывал медленно катившийся Майбах.
– ну ты привыкла к немецким. Тут все таки дороги строят не так, как у нас.
– скорее, я уже отвыкла от русских дорог, – захохотала Авдотья и взяла Клауса за руку, – я послезавтра уезжаю. У нас сегодня последний день, чтобы обо всем договориться.
– о чем договориться? – спросил Клаус
– о том, как ты будешь жить дальше. Ты же не будешь жить без меня? А мне надо в Новгород.
– да, но мне-то надо оставаться в Москве. У меня тут мирные переговоры начинаются как раз после твоего отъезда.
– я тут подумала, попрошу-ка я Бормана, чтобы он кого-нибудь вместо тебя прислал послом. А ты переедешь в Новгород и будешь там кем-нибудь работать. Создашь какую-нибудь фирму. Вот, чем бы ты хотел заниматься?
– знаешь, дорогая, я вообще-то немецкий офицер, и подчиняюсь приказам руководства. Понимаю, что ты можешь с Борманом и поговорить, но я пока не вижу работы более важной, чем мирные переговоры с Советами. Здесь можно о многом договориться. И потом будет простор для каких-нибудь фирм, хотя я точно не коммерсант.
– то есть, ты не хочешь вернуться ко мне, – нахохлилась Авдотья
– я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Бросай свое бургомистерство, и приезжай в Москву. Будем жить тут, пока я посол, а когда все тут закончится, тогда и решим.
– ладно, я подумаю. Все, устала идти. Поехали.
Хасс махнул водителю рукой, чтобы он подъехал, и они сели в машину.
Еще в машине Авдотья задремала, и потому, как они вошли в дом, Клаус отнес ее в спальню на руках, раздел и прикрыл одеялом.
– поцелуй меня, – сквозь сон прошептала Авдотья
Клаус поцеловал ее в лобик и прошел в свой кабинет.
Там он выдвинул ящик своего секретера и включил портативный радио телефон, который был чуть меньше обычной полевой рации.
– это я. Нужно поговорить, – сказал он кому-то в трубку
– да, давайте у метро Дом Советов через полчаса.
Клаус повесил трубку и оделся. До Дома Советов было минут пять на машине, но Клаус не хотел светиться и поэтому пошел пешком.
В два часа ночи на улице никого не было, но идти было страшновато, хотя, как говаривали, Жукову удалось ликвидировать бандитизм в стране почти полностью. После смерти вождя, маршал ГУЛАГи закрывать не стал, и, выпустив всех политических, заполнил их ворами и грабителями, и ввел расстрел за три лагерных замечания. И, тем не менее, Клаус на всякий случай положил Вальтер в карман, и руку оттуда не вынимал, пока не подошел ко входу в метро.
