— Ты мне конечно не поверишь, но я здесь совершенно случайно, — ответил он и был абсолютно прав: случайности очень редко когда бывают случайными, это каждому известно, а в случае с Вишневским это и вовсе исключалось, что известно немногим, и я в числе этих счастливчиков.
— Вот как.
— Ну в бар я зашел, потому что увидел, как ты своей шикарной походкой завернула сюда. Взгляд у тебя был такой, что ты всех детишек распугала, а вот мои ноги сами понесли меня следом, хотя я не очень горел желанием слушать оскорбления избалованной дряни. В конце концов, оскорбления оскорблениями, а у тебя есть таланты, ради которых многое можно стерпеть.
— Когда ноги сильнее мозга – это печально, — посочувствовала я, проигнорировав камень в мой огород. Хотя от Вишневского это скорее можно было расценивать как комплимент.
— Тут дело не совсем в ногах, а совсем в другом органе, но да, согласен.
— Это мерзко, даже по твоим меркам. Но с другой стороны, мне тебя даже жаль: ты трахнул пятнадцатилетнюю больше десяти лет назад и до сих пор об этом вспоминаешь. Как это называется?
— Не стоит приписывать меня к извращенцам. В конце концов, мне самому было чуть больше двадцати, да и ты так настаивала…
— Ты болен, Андрей.
— А ты?
— Кажется, мы немного увлеклись, — мягко напомнила я.
— В общем, возвращаясь к твоему вопросу, — как будто не обратил он внимания на мои слова, — Само собой, моя конечная цель – это исполнение тобой моего самого главного желания. Не обязательно сегодня, но…
Его самое заветное желание – отомстить за ранение, дураку понятно. Око за око, и тому подобное. Но почему я то вдруг должна исполнить его желание? Он что, рассчитывает, что я разбегусь и прыгну с десятого этажа головой вниз?! Или снотворного наглотаюсь, устав от его дурацких разговоров?!
Этот маньяк широко улыбнулся, а я пнула ногой его стул. Это один из моих любимых трюков, но этот гад оказался быстрее меня: схватился за барную стойку и удержался на месте, причем дурацкая пиратская ухмылка ни на секунду не сошла с его физиономии. Обычно к такому бывает готов только Ромка, и то нет-нет, да удается застать его врасплох… Вишневский отхлебнул еще мартини и прокомментировал:
— Ну хорошо, пока мое желание откладывается.
— Оно останется несбыточным, — отрезала я, так и не определившись, чего он там желает.
— Хочешь, поспорим?
— И в чем смысл сего спора?
— Если ты его не видишь, это еще не значит, что его нет, — глубокомысленно изрек он, — Ну и вероятность выигрыша на твоей стороне… ты наверняка так думаешь. Ну что, по рукам?
