Остров голубых снов | страница 12

Весна наступила неожиданно. От мэрцишоров, подаренных, когда во дворе еще лежали сугробы, до первого грома, предвестника теплого дождя, прошло, кажется, одно мгновение. Трава и деревья зазеленели с поразительной быстротой, зацвели абрикосы, лес вокруг поселка наполнился трелями птиц, и школа, как могла, отвечала этому всеобщему воодушевлению. Целые классы дни напролет проводили на природе.

Ясным безоблачным днем отправился на экскурсию и наш десятый «Б». Очутившись один на один с чистым полем, с шумным лесом, ребята словно обезумели. Они кинулись наперегонки, и мне, классной руководительнице, ответственной за порядок, пришлось бежать вместе со всеми. Некоторые хотели даже разуться, но я не разрешила.

Почему из лабиринта памяти всплыла именно эта прогулка? Сколько подобных экскурсий было в школе, а у меня не сохранился после них хотя бы дубовый листочек или высохший цветок.

Думаю, я вспомнила о той прогулке лишь для того, чтобы дополнить еще одной нитью тонкое плетенье образа Кристиана и не дать ему разорваться, безвозвратно исчезнуть. И еще потому, наверное, что мне хочется успокоить себя, заставить поверить, что я поступала правильно в ситуациях, в которые попадала по воле случая или судьбы.

Девушки собирали цветы, плели из них венки, ребята готовили костер из сухих веток и листьев.

Я присела на пенек, немного в стороне, на небольшой цветочной поляне, и тоже стала плести венок. Подошел Кристиан. Я глядела на землю, подбирая цветы, как вдруг почувствовала его медленную, неуверенную поступь.

— Алина Григорьевна…

— Что, Кристиан?

— Вы не дадите мне этот венок? Я сам не умею плести.

— Но он еще не готов.

— Ну когда будет готов.

Я подняла глаза, и впервые мы заглянули прямо в душу друг другу. У меня было чувство, что мы уже встречались когда-то, в глубинах моря, и с жадностью всматривались друг в друга, прежде чем морская пучина сомкнулась над нами.

— Хорошо, Кристиан, — сказала я, — можешь считать, что этот венок твой.

— Спасибо, Алина Григорьевна, — поблагодарил он и удалился тем же медленным, неуверенным шагом.

Каждый цветок, вплетенный в этот венок, обрел свой особый смысл, соотносясь с его просьбой, с ним самим.

Я бы могла, наверное, отделаться шуткой, сказать Кристиану, что вокруг так много сплетенных венков или еще что-нибудь в этом роде… Но сердце не позволило мне причинить боль чему-то чистому, трепетному и прекрасному в его душе.

Я была твердо уверена, что от того, как относятся к нашим чувствам в детстве, зависят все наши дальнейшие поступки. Я подарила Кристиану венок, который он надел на запястье и сказал, что отнесет его домой и положит рядом с фотографией матери.