В Бамберге была построена специальная тюрьма для ведьм. Это было большое здание с центральным коридором и камерами по сторонам. В глубине располагалась камера для пыток. Внизу протекал ручей. Имелась также часовня. Над главной дверью стояла статуя богини правосудия и была высечена строка от Вергилия: «Discite justitiam moniti et non temnere divos» («Учись справедливости и не будь неуважительным по отношению к богам» – лат.). Приводилась также цитата из Первой Книги Царств: «и этот дом, который так высок [опустеет], и всякий, проходящий мимо него, будет поражен и будет шипеть; и когда они скажут: зачем Господь так поступил с этой землёй и сего дома? Им ответят: за то, что они оставили Господа Бога своего, Который вывел отцов своих из земли Египетской, и возложил руки на других богов, и поклонился им, и служил им; поэтому Господь навел на них все это зло».
Бамберг в центральной Германии добился репутации знатного борца с колдовством. Сообщается, что между 1609 и 1633 годами там было совершено 900 казней. Были сожжены епископ, его жена и сын, пять бургомистров и несколько членов городского совета. Выдвигались обвинения и против судей, но им не дали хода. Сохранилось письмо, написанное одним из обвиняемых его дочери, показывающее, как в некоторых случаях добывались признательные показания. Йоханнес Юниус, советник и бургомистр, был арестован в 1628 году. Свидетельствовали против него епископ д-р Георг Хаан, его жена и сын – все они были арестованы ранее. По их словам, они встречались с Юниусом на шабаше. Он отрицал все обвинения. Тогда к нему применили пытки: винты с раздавливающей головкой и дыбу. Затем его сняли с дыбы и пообещали, что будут пытать, пока он не признается. Он рассказал какую-то историю, которая, по его мнению, выглядела убедительно, но дочери написал, что все это ложь от первого до последнего слова. По его словам, однажды он был на лугу, когда к нему подошла девушка, сказавшая несколько слов, а потом внезапно превратившаяся в козла. Козел вцепился ему в горло и прошипел: «Ты будешь моим»; там были другие мужчины и женщины, они призывали его отречься от Бога. Он согласился и был крещен во зле. Он был на шабаше, но никого не узнал. Суд, угрожая пытками, выпытывал, не видел ли он там епископа, и несчастный кивнул. Еще он сознался в том, что к нему приходил суккуб. От него требовали больше имен; он сказал, что никого не узнал. Ему снова пригрозили пытками и тогда он назвал около тридцати имен. По его словам, ему выдали некий серый порошок для убийства собственного сына, но вместо этого он испытал отраву на своей лошади. Судьи требовали продолжения признаний и снова грозили пытками. Тогда он признался, что украл и похоронил распятие. Суккуб предупредил его об аресте, но обещал, что потом его освободят. Он подписал признание, но в письме к дочери были слова: «Это все ложь и выдумка ... Они никогда не прекращают пытки, пока кто-то не сознается». Дальнейшая судьба несчастного неизвестна, но, без сомнения, его ждал костер, возможно, после применения раскаленных щипцов – надо же было как-то удовлетворить оскорбленную гордость Господа.
