— Мы не строим Солярис, — напомнил Хайдулайнен — белобрысый короткостриженный мастер роботизированного цеха, сегодня впервые участвующий в традиционном послеобеденном покере, организованном стараниями Марка и Ибрагимова, вот уже две недели как устроившимся на этот завод под Лугой.
— Мы делаем кабели, — поддакнула ему сотрудница столовой Лена, принялась многозначительно ему улыбаться и закинула ногу на ногу, демонстрируя полоски белой кожи под чересчур короткой полой белого халата. Сегодня она получила возможность затащить в постель целого мастера. Так и до директора не далеко. И Хайдулайнен, судя по всему, повелся на шикарные формы белокурой красавицы, имевшей на заводе репутацию давалки, но разборчивой.
— Правда, для самого Соляриса, — сказал сотрудник отдела качества Гингадзе — высоченный, даже повыше Рустама, пожилой грузин с орлиным носом и ежиком седых волос. — Пас.
— Но эти кабели медные, будут третьим запасным контуром коммуникаций Соляриса, и нафиг не нужны Солярису. — Это высказался Андрей Самсонов, молодой атлетичный, в черной форме сотрудника службы безопасности завода. Через знакомство с ним Марк с Рустамом устроились на завод и избежали глубокой проверки их прошлого и липовых лицензий инженеров-механиков. — Фактически, мы здесь делаем гирлянды для Соляриса. Стивенсон это понимает, знает, что ее стрим никто не смотрит, поэтому бесится и лезет всюду. Не обращайте на нее внимание. — Он глянул на прижатые к груди карты. — Открываем.
Задвинув на двери защелку, Попов уселся за стол на свободный стул. Грустно вздохнул.
— Вот что мне с вами делать? Ладно, хрен с вами. На меня тоже сдавайте.
* * *
По прибытию три недели назад в Лугу перед друзьями встал вопрос «что дальше?». План, составленный с помощью сыщика, требовал после установления местонахождения разыскиваемого начать работу со свидетелями на месте. Марк справедливо усомнился, что азиаты оставляли живых свидетелей своих диверсий, но вычеркивать этот пункт не стал.
Проехав в Луге мимо органического овощного рынка с преимущественно живыми продавцами за прилавками, Неклюдов вдруг сообразил, что в этом маленьком городе можно и не найти живых свидетелей деятельности азиатов, но очень легко можно отыскать свидетельства этой деятельности. И Всевышний никак не мог добраться и стереть эту информацию. Такие маленькие, сливающиеся с природой города гордились своими отличиями от мегаполисов, были довольно консервативны и населены преимущественно людьми старших поколений. Здесь не было атмосферы разнузданной вседозволенности большого города, жизнь текла в неторопливом ритме, общество было патриархальным насколько это возможно. Здесь было не принято выставлять напоказ свою сексуальность, и целующиеся на улице парни или девчонки вызывали неодобрение. Пусть и молчаливое, но все же неодобрение. Эти городки гордились своей давней историей, и в некоторых до сих пор печатались бумажные газеты, бравирующими надписями наподобие «издается с 1881 года». И в Луге можно было купить такую газету.
