Угроза насилия и демонстрация способности исполнить эту угрозу намного эффективнее самого насилия — так объяснил ему Рустам. Пока что действовало на всех.
Когда старенький помятый джип загудел электродвигателем и сорвался с места, Марк протянул Рустаму руку, помогая встать. Нужно было что-нибудь сказать, и первое, что пришло в голову, было:
— Не знал, что тебя можно вырубить бутылкой.
Ибрагимов встал, под просвечивающей под короткими волосами коже не было ни царапины, ни капли крови. Потом Рустам сделал то, чего Марк ждал от него меньше всего, — раскинув руки для объятий, он разрыдался.
— Никогда бы не подумал, что ты начнешь пить, — сказал Марк, наливая из-под крана уже четвертый стакан пива. Первый Рустам выдул залпом, второй прикончил в два захода и только затем сбавил обороты.
— Приходится, — пробурчал Ибрагимов. — Эта штука у меня в голове… Только так хоть немного прихожу в норму.
Близилась полночь, и все посетители разошлись по домам, кроме дрыхнущего за стойкой парня. Был понедельник, новых клиентов не ожидалось, и от беседы никто не отвлекал.
Рустам несколько изменился. Из-за переизбытка в крови женских гормонов его лицо округлилось, взгляд стал мягким, движения плавными, вокруг талии нарос жирок. Мышцы больше не бугрились под серой футболкой, волос на руках и торчащих из коротких шорт ногах заметно поубавилось, даже легкая щетина на лице стала реже. Но сильнее всего изменилось его поведение. От железобетонной стены уверенности, прежде окружавшей горца, не осталось и следа. Из горячего и вспыльчиво мастера боевых исскуств он превратился в неуверенного себе, забитого и запуганного мальчишку. Три года назад он был готов, будучи сильно избитым и скованным Стражем, продолжать драться со своим обидчиком. Теперь же спасовал перед тремя пьяными парнями — на вид уже взрослыми, но по поведению подростками, — когда те наткнулись на него у выхода из бара и попытались отнять у него бутылку виски.
Если бы попытался отбиваться, было бы хуже, пояснил Рустам.
— Когда освободился, я пытался тебя найти, — сообщил Марк. — Но твой соцаккаунт уже давно неактивен.
— Я сам не хотел, чтобы меня кто-нибудь искал. Я поставил мимикратор, нанял дропа — какого-то алкаша из глуши, и мы обменялись идентификаторами. Теперь я для всех Антон Коробейников. А Антон Коробейников это Рустам Ибрагимов. Был им.
— Был? — не понял Марк.
— Ага. Когда срок договора истек и я попытался вернуть личность, оказалось, что мой двойник утонул, никто его так и не нашел. Так что Рустам Ибрагимов теперь мертв.
