– Как и раньше, волей. Крови больше не надо, воли хватит. Но на всякий случай можно добавить еще.
И сняла очки. Понятно, почему она до сих пор в них ходила, – но об этом Ханна-Лора будет думать потом. А вот прямо сейчас нет никакой Ханны-Лоры. И тетки очкастой, и лавки, и пруда с лысухами, и дерева, и зеленого попугая, вообще ничего. Только тьма и свет в этой тьме. Этот свет и есть настоящая Ханна-Лора, но об этом она тоже подумает позже, а сейчас надо просто сделать вздох. Первый вздох. Ханна-Лора всегда любила рождаться, много раз это делала, но ей кажется, только теперь по-настоящему родилась.
– Ну и хватит пока, пожалуй, – будничным тоном сказала рыжая тетка и надела очки. – Я имею в виду, теперь твоей воли хватит, чтобы любое несчастье одним яростным взглядом остановить. Кроме меня, конечно. Но со мной еще проще: меня достаточно попросить. Сказать таким, знаешь, противным голосом, как вконец избалованное дите: «Ну ты же обещааааала!» – давай, попробуй! Репетиция не повредит.
Ханна-Лора еще даже не начала понимать, кто она такая, где находится, и что происходит, но послушно повторила: «Ты обещааааала!»
– Никуда не годится, – вздохнула только что поглотившая ее бездна. – Вот у Стефана очень хорошо получается. Попроси, чтобы тебя научил.
