– Ладно, – сказал Зоран. – Ничего не поделаешь, завтра так завтра.
И ушел.
Думал, что остаток дня станет для него кошмаром; о ночи нечего и говорить. «Выставка! Все пропало! Развеска! Даже не начал! И еще неизвестно, привезут ли завтра рисунки! А если и привезут, все равно ничего не успею! Хоть убейся, невозможно успеть за полтора дня!» – примерно так должен был выглядеть его внутренний монолог. Даже в более благоприятных обстоятельствах он обычно так выглядел – вычеркиваем панический крик про рисунки, «полтора дня» заменяем на «два с половиной», а все остальное оставляем как есть.
Но на этот раз Зоран почему-то, наоборот, успокоился – стоило выйти из галереи и пройти буквально квартал. Думал с удивлявшим его самого хладнокровием: «Ну, самое худшее, накроется выставка, ну и что? Некоторые мероприятия иногда срываются по независящим от нас причинам, это довольно обидно, но не смертельно. Заберу рисунки и уеду домой. А сегодня можно бездельничать, точнее, нельзя не бездельничать. Будем считать, это мне от судьбы персональный подарок – неожиданный выходной, чтобы беспечно гулять по незнакомому городу; в юности мне от таких прогулок крышу сносило, вот и сейчас пусть снесет».
Пока он ходил и думал, погода становилась все лучше, даже солнце выглянуло из-за облаков. Выпил кофе на улице, в блаженном оцепенении, как будто лежал на пляже, а не сидел за столом. Ближе к вечеру наскоро пообедал в пиццерии под вывеской «Юргис и Драконас»; сперва не обратил внимания на название, но на последней четверти пиццы до него внезапно дошло, что «Юргис» – местный вариант имени Георгий, а «драконас» – ясное дело, дракон, с таким компаньоном печки не надо, и порадовался за эту парочку, что так хозяйственно разрулили старый, им самим даром не нужный, давным-давно неинтересный конфликт.
В какой-то лавке купил бутылку местной настойки с малиной и имбирем – не столько из желания выпить, сколько из любопытства. Ну и согреться, в перспективе, не помешает; пока вроде не холодно, но солнце скоро зайдет, думал Зоран, пока шел от лавки, снова неизвестно куда, в этом городе, как ни пойди, в любом направлении будет «неизвестно куда». Вот поэтому в юности так любил путешествовать, все равно что за город, лишь бы новое место, вспомнил он. Первые пару дней в незнакомом городе все кажется необычным, как будто спишь и видишь длинный подробный сон. Потом острота ощущений притупилась, до сих пор думал, с возрастом, но если снова вернулась, получается, возраст тут ни при чем.
