– Если не веришь мне, почитай старые газеты: истерия тогда докатилась даже до Города. Приезжал журналист из областной «Вечерки», была статья о том, что следствие в отношении Лебедева велось с применением пыток и другими нарушениями. Но прокурор района – Горелов – очень быстро нашел на газетчиков управу, и эта статья так и не дошла до Москвы. Вот моя правда. То, что с рождения знаю я.
Яркое солнце выглядывает из-за складов, озаряет черно-белый мир, фонари, строения и заборы отбрасывают длинные темные тени. Вдалеке показывается тупой нос утренней электрички, она неумолимо приближается к нам.
Егор делает шаг навстречу:
– Иди сюда! – Он сбрасывает с моей головы капюшон и задерживает над зелеными прядями раскрытую ладонь. Секунду я задыхаюсь от воспоминаний о поцелуях в темноте и приятного тепла слишком близко, но тут же отшатываюсь.
– Оставь. Ничего не меняй. Я разберусь! – И Егор прищуривается, прежде чем отступить назад.
Я пребываю в полном смятении, умираю от надвигающейся разлуки и осознания: нам пора возвращаться в серые уродливые будни. А правильного и привычного мира, оставленного мной в идеальном порядке вчерашним вечером, возможно, никогда и не существовало…
Из здания вокзала выходят люди и устремляются к платформе.
Егор прячет руки в карманы, отворачивается и молча уходит к последнему вагону. Я смотрю на черную спину, борюсь с желанием побежать за ним и обнять, но остаюсь на месте, чтобы не создавать ему еще больших проблем.
* * *
Всю дорогу до городка прижимаюсь лбом к холодному стеклу, но это не помогает справиться с кашей, в которую внезапно превратились мозги.
Бабушка настаивает на своей правоте, Егор верит в свою версию событий… Для него это – способ держаться и продолжать жить, здесь все понятно. Но… возможно ли, что справедливая, честная и добрая бабушка всю жизнь обманывает меня?
Конечно же, нет. Как вообще я могу сомневаться в ней?
* * *
Вваливаюсь в сумрачную прихожую, разуваюсь, избавляюсь от куртки, долго брожу по притихшим комнатам пустой скучной квартиры, и голова идет кругом – я впустила сюда Егора, а потом мы сбежали.
Мне ни капли не стыдно, воспоминания о прошлой ночи будоражат и вызывают эйфорию.
Нам хорошо вместе – он понимает меня, с ним рядом возможно все, и реальность становится другой!..
Но его правда будет вечно стоять между нами.
Я не могу ее принять. И мне жаль…
Но что-то в словах Егора задевает, запускает странные ассоциации и не дает покоя.
Раньше я никогда не стремилась попасть в спальню бабушки – надобности не было, но она старалась не впускать меня внутрь даже для оказания помощи в ремонте. Дергаю за золоченую ручку – дверь, как всегда, заперта.
