— Астор…
— Я уже все решил, Руэйд, — маркиз Д’Алваро, отодвинув кресло, тяжело поднялся. — И мне нужно выспаться перед завтрашним парадом, чтобы не радовать Герхарда помимо прочего еще и своей бледной физиономией. О том, что я тебе сказал, Инес знать не надо. Сам понимаешь — она иногда не лучше Кассандры.
Не дожидаясь ответа, он коротко кивнул зятю и вышел. Барон остался один. Сгорбившись и опустив тяжелые, покрасневшие веки, Руэйд Д’Элтара медленно потер пальцами виски. Он чувствовал себя разбитым. И впервые — абсолютно беспомощным…
* * *
Зато его ближайший сосед этим утром проснулся полон сил и энергии. Впрочем, как и всегда: герцог эль Хаарт с молодости придерживался строгого распорядка дня, рано ложился и поднимался с рассветом, шумных выматывающих празднеств не приветствовал, вина не пил. Поэтому сейчас, в свои полные пятьдесят, мог похвастаться отменным здоровьем — барону Д’Элтарау, пожалуй, такое уже давно и не снилось.
Проснувшись с первыми лучами солнца, Кендал эль Хаарт потянулся до хруста в суставах и спустил ноги с кровати. Разлеживаться он не привык, да и должность магистра алхимии при дворе этого не позволяла. Герцог, откинув в сторону тонкое одеяло, поднялся. Мельком бросил взгляд на стенные часы — стрелки показывали половину шестого — и направился к туалетному столику. Там, под маленьким круглым зеркалом в простой оловянной оправе, стоял кувшин с водой. Склонившись над тазом, Кендал обхватил обеими руками глиняное горлышко и, подняв кувшин над головой, наклонил. Коротко стриженый затылок приятно обожгла холодная, упругая струя. Улыбнувшись, герцог закрыл глаза и принялся умываться. По шее и груди побежали стремительные водяные дорожки. Хорошо… Покончив с утренним туалетом и растершись полотенцем, он подошел к окну и раздвинул занавеси. Нарождающийся день обещал быть ясным. И жарким, подумал герцог, проведя ладонью по мокрым волосам, так что следует поторопиться. Магам не чуждо ничто человеческое, и упражняться, обливаясь потом, им тоже не доставляет удовольствия — то ли дело утренняя прохлада!.. Бросив еще один короткий взгляд на часы, его светлость стянул со спинки стула длинный серый балахон, нырнул в него головой и, подпоясавшись плетеным ремешком, покинул спальню.
Дом был тих. Слуги придут к семи, как раз есть час на занятие и минут десять на то, чтобы одеться к завтраку… Герцог, дойдя до середины коридора, остановился перед дверью в комнату старшего сына и постучал.
