Крепкая и рослая Нут прекрасно справлялась с турелью, тогда как худосочный Маат с трудом мог навести прицел на нужную точку.
«Зачем я вообще в это ввязался?», – думал он, раз за разом промахиваясь по мишеням.
Однако Криди не спешил гнать его взашей. После каждого урока он хвалил Маата за старания, и это не прошло бесследно: за неделю на Тесле Маат научился попадать в одну мишень из трех, вот только ладони его после каждого урока превращались в кровавое мясо.
– Перчатки себе заведи, – пожаловалась Крассула, когда Маат в очередной раз пришел к ней за снадобьем.
Тот покачал головой.
– Лацио и Нут стреляют без перчаток, – сказал он. – И я буду так же.
Крассула вздохнула и улыбнулась, совсем как мама, присела к нему на кушетку и слегка приобняла за плечи.
– Однажды ты станешь прекрасным стрелком. – Радужки Крассулы переливались лилово-фиолетовыми волнами. – Вот только, пресвятая Дея, пусть это никогда тебе не понадобится!
В ту ночь Маату снова не спалось. Он вновь бродил по коридорам Теслы, пока не оказался на капитанском мостике, уселся напротив иллюминатора и принялся смотреть, как горят на Стене сигнальные огни. Благодаря насыщенной образовательной программе, которую устроили для них Криди и Риббл, днем Маат почти не вспоминал о доме. Но мысли приходили по ночам, когда все посторонние шумы на Тесле замолкали. Все, кроме равномерного и уже привычного скрипа шестеренок.
– Не спится? – произнес голос за спиной, и Маат вздрогнул от неожиданности.
К нему подошла младший механик по имени Плим.
Тот покачал головой:
– Домой хочется.
Плим не спрашивала, и Хост мысленно поблагодарил ее за это.
– Со всеми так. В первые дни.
– Давно ты здесь? – спросил Маат.
Девушка была молодой, едва ли многим старше Хоста, поэтому он позволил себе личный вопрос и неофициальное обращение.
– Три года. – Плим смотрела вдаль, на огни уходящих и встречных машин. – И все еще иногда прихожу сюда по ночам.
Маат понимающе кивнул.
– А на орбите бывала? – спросил он.
– Да, раз семь. – Девушка не особо гордилась этим.
– Круто, – протянул Хост. – Ну и как оно?
Плим усмехнулась:
– Почти так же, как здесь, только вместо земли – космос, а вместо ходилок – звезды.
Маат искоса взглянул на нее. Бритые виски, длинная черная коса, подведенные углем веки и переливающаяся радужка, выдающая оптические линзы. Она была красива, не так, как Нут, конечно, но все же. Красота Плим была дикая, воинственная и немного потусторонняя – именно так и выглядят урожденные юниты.
