Я все говорила и говорила. Такая уж у меня особенность – когда волнуюсь, начинаю тараторить. Капитан сделал пару попыток вклиниться в мой монолог, но, потерпев неудачу, подал знак своим подручным. Полицейские взяли меня с двух сторон под руки и повели в холл.
– Честное слово, Дин мне даже не нравится. – Я обернулась к капитану, но он уже не слушал.
Я все болтала, пока мы шли на первый этаж. Лишь в холле, говоря все тише и тише, постепенно умолкла.
Антония стояла около парадного входа, комкая в руках салфетку. Она была очень бледна. Сзади раздались шаги. Я оглянулась: в холл спустились капитан и Магнус.
– Что теперь будет? – спросила я. Голос прозвучал неожиданно жалобно.
– Вы арестованы, мисс Марблек, – просветил меня капитан Картр, – по обвинению в хранении и распространении магической смеси под названием «Чары». И это не розыгрыш. Сейчас вы проследуете за мной в отделение магполиции, где вас допросят, а после посадят в камеру.
На середине его речи я выключилась, перестав понимать человеческую речь. То, что говорил капитан, не могло быть правдой. До сегодняшнего дня я в глаза не видела никаких «Чар». Что бы там ни нашли, это не мое.
– Звони адвокату! – крикнула я Антонии, когда меня выводили из дома.
– А он у нас есть? – В голубых глазах мачехи не проглядывало и тени мысли.
– Не переживай, – отозвался Магнус. – Я лично позабочусь об адвокате. Мы тебя вытащим.
Мне стало немного легче. Совсем чуть-чуть. Хорошо, что Магнус зашел сегодня в гости. И плохо, что зашел капитан Эрланд Картр.
Я присмотрелась к источнику своих бедствий. Капитан выглядел собранным и деловым. От такого человека снисхождения не жди. Он уже записал меня в преступницы и вряд ли пересмотрит решение. Я вдруг засомневалась, что мне удастся доказать свою невиновность.
После допроса, на котором я ничего толком не сказала, так как говорить было нечего, меня отвели в камеру. Вот уж не думала, что когда-нибудь побываю здесь. Комнатка, забранная решеткой, была тесной и убогой. Совершенно неподходящее место для дочери пэра. Будь отец жив, умер бы от позора.
Я попала в ужасное положение, но, как будто этого мало, оно стало еще хуже – явился мэр. Старый лис пронюхал о моем аресте и прибежал на горяченькое. Еще бы! Как упустить такой шанс. Лучше б мне запретили свидания.
Прямо с порога он заверил, что непременно во всем разберется и обязательно заступится за меня. Небескорыстно, конечно же.
– Если отпишешь мне пятьдесят один процент акций завода твоего батюшки, я с радостью за тебя похлопочу.
