Борис Натанович Иванов рвал и метал. Обычно он метал пламенные взоры и рвал колготки Бэллочки. На этот раз дело обстояло гораздо серьезней.
— Я говорил, мне нужна копия той передачи о космическом аппарате! Сколько раз я должен повторять? Или мне целовать тебе ручки, чтобы ты соблаговолила исполнить мое распоряжение?!
— Повторять свои распоряжения вам не имеет смысла, — медленно проговорила Бэллочка. — Я их записываю! — У нее тоже было дурное настроение: Олег сошел с крючка. Сволочь! Что ему надо?! Она была бы ему прекрасной женой — любящей и верной. И красивой! С такой где угодно не стыдно показаться! А этот жлоб ищет, наверняка, богатую. Найдет уродину какую-нибудь. — Сволочь!
— Что ты сказала? — изумился Борис Натанович.
— Эта сволочь с НТВ обещала мне прислать копию на следующий же день! — нашлась Бэллочка. — Сегодня я позвоню еще раз и сама поеду за копией! А целовать, насколько мне известно, вы предпочитаете не руки, а более укромные места, — щелкнула она шефа по носу.
Иванов на минуту задумался — видимо, вспоминал эти укромные места. Но вспомнив, мысленно произнес монолог на волнующую в данный момент тему: «Какой-то пенсионеришка из Петербурга выступает с расшифровкой письмен на оболочке аппарата, а нам неизвестно даже, за кого он голосовал! Более того, уже известны зарубежные отклики, а наша Академия наук не мычит, не телится, а наша фракция даже не ставит вопрос на обсуждение в Думе. Даже в Комитете по науке и образованию нет полной информации о событии! И все скажут: где был Иванов? А что скажу я? Я был в это время занят изучением иных вопросов со своей секретаршей! Лучше бы ты, Иванов, молчал! Как в том анекдоте про ученика, который в ответ на вопрос учителя испортил воздух в классе».
Бэллочка заметила в глазах шефа знакомый блеск и встревожилась. Заниматься сексом сегодня не было охоты. Впрочем…
Но Борис Натанович, слуга народа, сегодня не мог себе позволить даже немного расслабиться.
— В три заседание комитета! Я ставлю вопрос о создании думской комиссии по изучению космического аппарата и доставленной им информации. О выделении соответствующего финансирования! Об объявлении аппарата российской национальной собственностью! Святыней, если угодно! — Иванов стал заводиться. — К двум часам запись должна быть здесь! И вся дополнительная информация: комментарии СМИ, особенно зарубежных, мнение ученых, особенно западных! Мы не должны упускать инициативу! Это наш долг перед русским народом! — воскликнул Борис Натанович, озираясь.
