Тот открыл дверь, впустил Чака, одобрившего его действия взмахом хвоста.
— Явился, вымогатель? — спросил Влекомов.
Чак посмотрел на него прозрачным взглядом смиренного пирата.
— Сейчас! — Влекомов достал из холодильника заготовленную для жданного гостя сардельку.
Чак вожделенно гипнотизировал ее, пуская из угла пасти струйку слюны. Влекомов разделил сардельку на две порции — однопорционного угощения Чак не признавал: и целую сардельку, и половину он заглатывал сразу и немедленно требовал добавки. После второго заглатывания становился скромнее.
В этот раз Чак задержался — может, ему не хотелось бежать по мокрой земле, может, качество сардельки высоко оценил и лелеял надежду на щедрость хозяина. Влекомов взял аппарат за боковые выемки и перенес на низкий столик собственной работы. Чак подошел к снаряду, обнюхал его и лизнул выемку, пахшую теперь сарделькой, как и влекомовские руки. Раздался легкий треск, и аппарат раскрылся как цветок.
Чак, заскулив, бросился к двери, толкнул ее лапами и убежал. Влекомов распахнул рот, постоял молча немного и только потом заскулил. Что-то восхищенно-матерное. Придя в себя, он бегло обследовал внутренность аппарата. Да, приборы, вот некие необычные кабели подведены к внутренним сторонам выемок. А вот капсула, не изымается, а вскрыть-то можно? Влекомов ощупывал капсулу, попробовал вращать за рифленый ободок — и получилось! Колпачок свинтился, и Влекомов извлек из капсулы рулон металлополимерной пленки, испещренный знаками.
— Это нам, — прошептал Влекомов, — а прочее — в Академию наук!
Он стал было навинчивать колпачок, но спохватился:
— Они же сразу зададутся вопросом: зачем здесь пустая капсула? И догадаются, что я вскрывал ее! Что делать? Чем неземным заполнить капсулу?
Влекомов шагал по веранде, напрягая извилины. Безрезультатно.
— Жень, иди кофе пить! — послышался со двора голос Эмилии.
— Иду! — откликнулся Влекомов, прикрыл аппарат старой телепрограммой и выскочил на крыльцо. Дождик продолжал моросить, но это его не пугало. Он побежал по Тропе Антанты. Во дворе Эмилии тропа была усыпана щебнем. Влекомов поскользнулся, накренился и торжествующе воскликнул:
— Эге!
Наклонился, взял пригоршню гранитного щебня и побежал обратно.
— Ты куда? Остынет! — вскричала Эмилия, наблюдавшая за влекомовскими манипуляциями через окно своей веранды.
— Сейчас! — прокричал Влекомов. Ворвавшись к себе, он промыл щебень под умывальником, промокнул туалетной бумагой и ссыпал в капсулу.
