.Один лишь коадъютор
[150] сумел использовать все это во благо, добавив тем самым блеска и свежести своей торжественной речи, успех которой, по меньшей мере в глазах придворных, составила именно эта ее часть, умные же головы воздают ей должное целиком, от начала и до конца. В субботу они с нашим красавцем аббатом отобедали у меня; общество любого из Гриньянов доставляет мне несказанное удовольствие.
К слову сказать, милая, кроме меня ни при дворе, ни по всей Франции Вам не сыскать другой такой матери, которая бы горевала при мысли, что ее родная дочь купается в любви, и почитала бы себя одну достойной чести коротать свои дни подле нее. Но таковы промыслы Фортуны, они обрекают меня на смирение вопреки мукам, о коих умалчиваю, полагаясь на Ваше во мне участие. И тогда письма наши друг к другу есть благо, ибо они лучшее, что у нас есть. Знаю, сколь утруждают Вас ответы на мои письма, сколь отвлекают они от соблюдения ваших светских приличий. Вы сетуете на недостаток новостей; а каково мне дважды в неделю читать про такое. Да ни одна книга не способна заменить этих никуда не годных, но писанных для Вас одной писем; готова ручаться, что Вы лишь наскоро проглядываете их. Но коль скоро Вы находите в них усладу, моя милая, то мне этого и довольно. А тут еще наш толстяк-аббат наговорил мне всякого про Бретань. Понятно, что только известия о смятении в рядах бунтовщиков окончательно склонили меня в пользу того, чтобы ехать; он же уверен, что я просто решила воспользоваться оказией, словно бы лучшей до скончания века может не представиться.
Шевалье де Лоррен воротился к Месье как ни в чем не бывало; нашлась-таки добрая душа, воротившая его на праведный, а может, и гибельный для него путь. На эту незначительную новость никто и внимания не обратил; она, что пылинка, против гибели г-на де Тюренна и всего, что за этим последовало. И если Вам вдруг показалось, что подобные пустяки могли затмить столь значительные события, то Вы глубоко заблуждаетесь.
Г-жа д’Арманьяк разродилась сыном, у г-жи де Лувиньи тоже сын, а у г-жи принцессы д’ Аркур — дочь, у госпожи Герцогини неделей раньше также родилась дочь.
Прикладываю пакет для Корбинелли, по моим расчетам, он должен быть сейчас в Гриньяне. В нем письмо от м-ль де Мери.
Наш кардинал все еще в Сен-Мишеле. Сейчас ему напишу, там хорошо. Аббат де Понткарре прямо светится от Ваших писем; он их обожает, читает очень внимательно, потом мне пересказывает и благоговейно хранит. Вы не можете себе представить, до чего живо и увлекательно Вы рассказываете о самых простых вещах.
