– Спрашивай! – я вздрогнула от приказа, что прокричал мой отец. Конечно же, незнакомец не мог этого не заметить, что заставило меня чувствовать себя еще более уязвимой.
– Почему ты здесь? – прохрипела я с комом в горле.
– И зачем мне отвечать хотя бы на один из этих вопросов? – спросил он в ответ.
Мое сердце начало бешено колотиться. Я была разорвана изнутри. Не было ни единой причины доверять этому незнакомцу. На самом деле он пугал меня до чертиков. Но что-то во мне понимало, что он не лгал. В отличие от моих родителей, что делали это десятилетиями. Так что я встретилась взглядом с незнакомцем с большим мужеством, нежели могла от себя ожидать, и тихо произнесла:
– Потому что я готова тебя выслушать.
На долю секунды его сияющие, словно звезды, глаза сузились. Затем широкая ухмылка обнажила два ряда безупречных зубов. Он понял. Понял, что я намекала на его манипуляцию моим отцом. Понял, что я была той, кто подслушивал его в первый день здесь, в подвале.
– Ну вы только посмотрите…
Теперь все его внимание было полностью приковано ко мне, и мне это очень и очень не нравилось. Даже казалось, будто заключенный допрашивал меня, а не наоборот. Но как раз в тот момент, когда я начала сожалеть о своей открытости, его лицо стало снова серьезным и даже уставшим.
– Я здесь потому, что другим до меня это не удалось. Они пали от рук тех, кто желает и вашей смерти тоже.
Наконец-то что-то конкретное. Это все еще звучало для меня, как какая-то головоломка, но с этим хотя бы уже можно было работать.
– Перевертыши хаоса? – спросила я.
– Майя, молчать! – прокричала моя мать через радиосвязь. Настолько громко, что мне пришлось схватиться за ухо от боли.
Пленный удивленно наблюдал за мной. Его энергичные брови нахмурились.
– Они и правда вам ничего не рассказывали? – трудно было не услышать негодования в его голосе.
– Не верь ни единому его слову! – моя мать продолжила кричать. Дальше вмешался и мой отец:
– Спроси, кто послал его сюда!
– Кто…
– Нет! Уходи оттуда! – грозно велела моя мать.
Незнакомец разрешил дилемму.
– Они должны защищать тебя, и что они делают? Бросают тебя ко мне на съедение.
Он покачал головой, а затем опасная, ледяная, самодовольная улыбка снова скользнула по его лицу.
– Уходи! – велел он. Его голос проник мне под кожу и подчинил своей воле. Ползущий скрежет ощущался не так отвратительно, как в последний раз, но это все равно было крайне неприятно. – Иди, принцесса! Ты пока что совсем не готова меня выслушать.
