— Дааа? Но… Я никого не вижу! Это же вы лечили меня… Вы же призвали какого-то духа, да? Это он помогал вам?! Ооо! Знаю! Это черный колдун Хрюкотан, про которого ходят легенды?!
Я поперхнулась, едва не став Хрюкотаном не только в теории, но и на практике.
— Нет! Это особый лекарь… И я бы хотел, чтобы ты пал ниц перед той, что одарила тебя своим присутствием… — довольно холодно отозвался император, а я нахмурилась.
Боль воспоминаний резанула сознание. Шеф обожал, когда перед ним преклонялись! Лебезили, руки ему чуть не целовали. Засыпали подарками, в надежде, что их чадо будет оперировать сам профессор, сам заведующий! Который творил что хотел… Ненавижу!
«Хей-хей! Ты не ждала, а мы скучали!» — выползли на свет таракашки.
Удушливая волна страха и гнева сдавила горло до хрипа.
— Не нужно передо мной кланяться! — резко сказала я и, сжав губы, выбежала в соседнюю комнату.
Стараясь успокоиться, я подошла к окну. Странные здесь стекла… Интересно, из чего они сделаны? Я даже дотронулась пальцем до гладкой прохладной прозрачной поверхности. Ледяное. Камень? Слюда?
На плечи легли чьи-то теплые руки. Я едва не задохнулась от возмущения и нахлынувшего дискомфорта, попыталась вырваться, но мне не дали. Император так и стоял сзади меня, обжигая дыханием макушку.
— Ррримма… Почему убежала?
Я сделала еще одну безуспешную попытку освободиться.
— Я… Я ненавижу, когда перед кем-то пресмыкаются! Ненавижу… Это гадко! Неправильно!
— Перед тобой всегда теперь будут лебезить и пресмыкаться, Римма, — голос словно обжигал.
— Почему? — прошептала я, стараясь абстрагироваться от смятения и от жара его горячих ладоней на своих плечах.
Какая-то маленькая птичка села на подоконник, с той стороны окна… Я себя почувствовала такой же птичкой. Маленькой… И беззащитной. Попавшей в лапы кота.
— Потому что, Римма, ты — будущая императрица Драконов. И моя невеста.
— Но я… Я не хочу… — я занервничала все сильнее.
— Ты привыкнешь.
Я с силой дернулась. Обернулась, встала на цыпочки, заглянула в самое янтарное дно безумных золотых глаз… Пугающих своей мудростью и своим холодом. Или жаром?
— Я — хиккикомори! И я… Я не люблю тебя! В нашем мире все по-другому! А для таких как я — отношения вообще непозволительная роскошь!
— А ты все же попробуй… — промурлыкал мужчина, но вызвал во мне лишь больший гнев.
— Ты… Арэллин ты пугаешь меня! Я не хочу! Я ничего не хочу! Я хочу в свой мир, обратно в свою квартиру… Моаг… Она обещала мне… Но в итоге я здесь, и все еще хуже чем было раньше… Ты противен мне! И мне страшно! — выпалила я, продолжая смотреть ему в глаза.
