Успокоившись и придя к консенсусу с собственной нервной системой, я начала скучать и осматриваться по сторонам. Определенно, логово оборотня я себе представляла не так. Виделся мне какой-нибудь чулан или чердак со свисающей паутиной, шкурами убитых животных и чадящими светильниками… Здесь же в его комнате, казалось, живет обычный парень, ничем не отличающийся от остальных… Комната была небольшая, но светлая. На окнах кремового цвета занавески. На подоконнике растет какая-то пальма в горшке. Глаза у меня загорелись, едва я увидела, что там же, рядом с пальмой стоит большая трехлитровая банка с вареньем, что отложил мне оборотень в вазочку, но я постеснялась к ней притрагиваться и лишь разочарованно продолжала разглядывать комнату. Удивительным было то, что, оказывается, Люк был заядлым музыкантом. В углу притаилась черная, словно уголь гитара. Когда-то я тоже умела играть и даже пела, но, увы, настроение в последние месяцы не располагало.
Продолжив осмотр, я заметила, что у дальней стены стоит почти армейская кровать, узкая даже для одного. Неужели в этом мире, наполненном магией он не мог сотворить себе что-то удобнее? Или же ему привычно спать вот так?
Я уже начала задремывать, как скрип открывшейся двери привел меня в чувство, а сердце зашлось в новом приступе истерической скачки.
— А чего варенья себе еще не положила? — с порога сказал Люк, укоризненно сдвинув брови.
Я засмущалась и пожала плечами, уставившись в пол.
— Не знаю… Что там ректор? — промямлила я.
Люк раздраженно дернул плечом. Кажется, разговор дался ему не легко.
— Уговорил его избавить тебя от лишних посетителей, зачаровав дверь. Выбивать ее ногой, пусть даже это и император — чересчур.
— А что ему было нужно? — уже смелее спросила я, зачарованно глядя на то, как Люк перекладывает из заветной банки варенье в вазочку и подливает мне ароматного чая. Интересный он, этот оборотень. И вроде не злой особо, но все равно подсознательно подозреваю его в страшных злодеяниях и скверном характере.
— Он хотел предложить тебе переехать…
Я от удивления даже закашлялась.
— В императорскую тюрьму? — мой голос дрогнул.
А оборотень, посмотрев на меня, вдруг захохотал. Я смотрела, как он смеется и на душе мне становилось легче. Так обворожительно и тепло, а еще у него была белоснежная улыбка и ровные зубы. Очень красиво.
— Нет, мышка. Думаю, императорская тюрьма и без тебя проживет спокойно. Он хотел тебе предложить переехать во дворец.
