«Сколько месяцев и лет я воевал с этими тварям, а о таких гнезда первый раз узнал», — подумал я.
И быстро сообразил, что на самом деле так далеко за периметр я еще не заходил. Ведь практически все время прятался на базе — хорошо оснащённом оплоте жизни, где на каждой пятиметровой бетонной стене висит пулемет и даже если яйцеголовые рискнут подойти туда, то будут мгновенно изрешечены свинцом. Те рейды, в которые я уходил, проходили на проверенных территориях, где встреча с инопланетянами была минимальна. Хоть те территории были уже изрядно опустошены, но дальше заходить никто не рисковал, даже самый отчаянный.
А тут… далеко ли база? Судя по тому, сколько мы ехал — далеко. Но возвращаться — после того, как сделаем дело, и после того, как превращусь обратно в человека, — нужно. Надо рассказать Петровичу о истинной причине гибели Кулькова и Шилова, а также поведать про Купороса. Но это, как я понимаю, не раньше следующего вечера, потому что как только я обращусь в себя настоящего, надо будет обратно перекидываться в черного — чтобы восстановить организм от полученной раны. А это еще дополнительное ожидание и неумолимое бегство от преследователей, от чьих взоров не ускользнет мое проникновение в систему.
Я сделал шаг и замер. Боль, до этого превратившаяся в заунывное тупое давление в области раны, вновь стала резкой, едва терпимой. Я стиснул кулаки и челюсти чтобы не заорать.
Внимание! Ваши жизненные показатели критически малы
— сообщил информатор. Без тебя знаю!
Еще одна волна заставила меня согнуться пополам. Из черной раны потекла тонкая струйка крови.
— Дядь Костя, ты как?
Я не смог ответить ничего членораздельного. Черт, не хватало еще у самого носа этих яйцеголовых загнуться!
Пацан взял у меня из рук бутылку с бензином, шепнул:
— Давай я сам?
— Только осторожно, — одними губами пролепетал я.
Попытался сесть на корточки, но боль от этого только усилилась.
Внимание! Ваши жизненные показатели критически малы.
Да, кажется, не дотянул самую малость я, не успею поглядеть на полыхающий костер, в котором будут гореть эти твари.
— Дядь Костя, — произнес пацан, вдруг поменявшись в лице. — Вы обратно в человека трансформируетесь…
3
Эта новость была одновременно и хорошей, и плохой. Хорошей — потому что я опять могу быстро обратиться в монстра и начать процесс заживления ран, спасаясь от смерти. Плохой — потому что тут же этим самым действием обращения выдам и себя, и пацана. Дилемма была сложной. Но нужно было сделать выбор.
