Я получил по шлему пару чувствительных плюх. Не столько снявших очки жизни и принесшие боль, сколько потребовавшие осознания необходимости пересмотра стратегии.
Первое, я под сыплющимися на меня ударами восстановил запас маны, выпив один за другим 3 зелья маны, и чуть поправил здоровье. Его оставалось уже меньше половины. Удары зомби не приносили особого вреда, но их было много и иногда они проходили по незащищенным броней участкам тела. Да и по защищенным тоже удары поглаживаниями не казались. Почти каждый удар снимал от 3 до 15 очков жизни.
— Мать Волчица даруй своему потомку силу и смелость, скорость и неуязвимость первоволка! — короткая молитва активировала такое же короткое, но мощное увеличение параметров силы, выносливости, ловкости и духа. На жалкие 30 секунд. Но что можно натворить за это время? Многое, очень многое если знать что делать. А что делать я уже знал, т. к. на пределе действия охранного круга появились новые персонажи- маг и ещё что-то, или кто-то. Как и волки, ранее я такого не видел.
Разорвав паутину и выставив перед собой свой тотемный щит, я, рванул вперёд. Силы хватило раскидать в стороны заслон, и моя тушка с подвываниями пронеслась в сторону новых неприятностей
В качестве неприятностей мне были преподнесены сухонький бритоголовый старикашка, в потрепанной одежде монаха, и странное существо, в котором я узнал отголоски распятой в часовне фигуры. Существо изменилось, и выглядело как помесь изуродованного трупа и чего-то невообразимо сексуального.
Монах, увидев меня, рванул со всех ног в сторону погоста. А существо осталось. Оно подпустило меня поближе, и заговорило. Голос был женский, грудной. От интонаций и переливов хотелось носить её на руках, кормить её своей кровью, убивать всех вокруг, только лишь бы иметь возможность слышать этот небесный голос, только лишь бы видеть её бездонные как ночь глаза, иметь возможность дотронуться до шелковистой кожи ее руки.
— Убивать! — я знал что делать! Тут рядом есть кого убивать, чтобы у моей повелительница появилась свежая пища и дополнительная защита.
— Моя повелительница мудра и наградит меня. Быть может, когда я завоюю для нее весь мир, я смогу рассчитывать на один поцелуй! — Нет, про постель я не думал, ибо слишком ничтожен. Но поцелуй за этот никчемный мирок, в качестве аванса…
Очнулся я стоя рядом с Бором. Тот лежал на спине, а я заносил над ним топор.
— Бор, ты что тут делаешь? — Бор только что то промычал в ответ. И я стал слышать далекий вой волков. Кажется, это они не дали мне совершить непоправимое.
