— Все нормально, мама, — вновь ответил Рон. — Я обработал ей руки. Заживет, и следа не останется.
Чудесно. Я могу теперь вообще рот не открывать?
А с другой стороны, не нужно было самой придумывать объяснения. Все-таки надо будет поблагодарить парня.
Эдел Вистар, хитро прищурив глаза, перевел взгляд с сына на меня. И подмигнул, а я подавилась оладушком. Милая Диль быстро оказала мне услугу. Зная, что дома я никогда не надеваю корсет, она с особым усердием постучала мне по спине. Если бы в этот момент на меня не смотрела матушка Фордис, то я бы обязательно выплюнула пресловутый оладушек на Диль.
— Спасибо, — прохрипела я, отодвигаясь от Диль. Приступ ее любезности моя спина долго не выдержит.
Из-за стола я вылетела стрелой.
У выхода из дома меня за локоть поймал Рун.
— Это моя вина? — хмурясь, спросил он.
Я отвела глаза и поджала губы. Не собиралась я давить на жалость, еще чего не хватало! Тоже мне трагедию сделали. Когда я еще лет пять назад с периодичностью раз в неделю сбивала колени и локти, никого это особо не волновало.
— Ну? — не отставал парень.
— Отстань, — сказала я, пытаясь вырвать руку.
Не тут-то было — держал меня Рун крепко.
— Я ответа жду.
— И жди. Только подальше от меня, — возмутилась я.
— Не испытывай мое терпение, — зло ответил парень.
— Не испытывай на прочность мою руку, — в тон ему отозвалась я, — синяки останутся.
Хватка ослабла, но не исчезла.
Так мы и стояли друг напротив друга, сверля противника взглядом. Никто не отступал.
— А что это вы тут делаете? — удивленно взирая на наши застывшие фигуры, спросила Рини.
— Да вот, Руну тоже отчего-то стало интересно, что же там за недоразумение у меня произошло с качелями, — я первой успела ответить на вопрос.
Рун окинул напоследок меня еще одним злым взглядом, нарочито медленно разжал руку, тем более, что этого Рини видно не было, и уже с приветливой, прямо-таки сладко-приторной улыбкой обернулся к ней.
— Я решил узнать у Асти, чем лучше обвязать веревки. А то вдруг кто-то еще поранится? — произнес он.
— Кроме Асты ими больше никто не пользуется, — отмахнулась Рини. — Пойдемте лучше гулять в парк. Там сегодня цирк бродячий выступает.
А дальше меня вновь схватили за мою многострадальную руку. Только это теперь была подруга. И, потащив меня на выход, она на ухо мне прошипела:
— А теперь отвечай честно! Что происходит?
— Разве что-то происходит? — удивилась я.
В этот раз Рини мне не поверила.
— Аста. Что. Происходит, — в голосе подруги прорезались стальные нотки. Наследственность эдела Вистара, однако. Вот и голос не повысила, а мурашки от подобного тона пробежали.
