Якобсена терзала мысль о возможной ошибке: по обе стороны скалы, на которой стоял домик, протянулась череда параллельных, заполненных водой разломов. Если злоумышленники вдруг появятся на одной из дальних расселин, трудно будет подойти к ним незаметно. К тому же спуск со скалы займет немалое время.
Положительным можно было считать то, что дело в которое впряглись искатели клада, затянется не на один час, даже если они провели предварительную разведку и знают точное место.
Погода стояла на удивление сухая, но холодная. Остатки снега, которые не успел выдуть ветер, создавали наблюдателю удобное укрытие.
Прошел час, другой: ничего. Никакой подозрительной активности, в районе поиска. Начинало темнеть.
Включив радиостанцию, Эйрик связался с управлением и доложил обстановку Гробергу.
Тот выразил в очередной раз сомнение в успехе полицейской операции, но обещал быть на связи и немедленно выслать вертолет из Намсуса в случае необходимости.
Потянулись томительные часы ожидания. В полночь обходчик, а им был Адриан, сообщил, что все тихо. Ночь прошла спокойно, утром около семи Торгвальд осмотрел окрестности и тоже ничего не заметил.
Прошли еще пять часов. В полдень на грунтовой дороге показался пикап. В бинокль Торгвальд разглядел за рулем старика с бородой, больше в машине никого не было. В кузове пикапа лежали таблички с надписями, лопаты и другие инструменты. Старик остановил пикап у края леса и достал лопату из кузова.
Торгвальд вернулся в дом и сообщил об увиденном.
— Скорее всего, лесничий, — предположила Хильде, — мой отец работал лесничим. Весной они устанавливают разные знаки на дорогах, ведущих в лес. Начало сезона охоты, закрытие и тому подобное.
Стараясь особо не высовываться, инспектор вновь направил бинокль на дорогу. Мужик с бородой прибил к столбу фанерку с надписью, сел в пикап, развернулся и уехал.
Прошло еще два часа. Якобсен открыл три банки консервированной оленины и разогрел их в остывающей печи. Команда в полном молчании жевала галеты с мясом. Надежда на то, что операция состоится таяла, каждый думал об этом, но не хотел говорить на эту тему.
Когда прошли сутки и снова начало темнеть, Торгвальд спустился по тропинке к сосновому лесу, наступающему слева на подошву скалы. Здесь можно было отыскать мертвые деревья, из которых откачивали живицу. Эйрик наломал хвороста и, обхватив охапку обеими руками, стал пониматься к дому.
Когда до двери оставалось несколько шагов, он услышал звуки вызова радиостанции. Он быстро оставил у порога хворост, вошел в домик и схватил микрофон.
