Я вспомнил, что сказал мне один иеромонах на Афоне:
— Ты священник. А что это значит — быть священником? Кого являть людям — себя, каков ты есть на самом деле, или нет? Да, показывать нужно Бога — но через себя. То есть изображать кого-то? Строить аскета, подвижника, уникального духовного человека, которым не являешься? Так как же быть — притворяться или оставаться собой?
А еще я вспомнил слова Паисия Святогорца:
— Пусть люди, которых ты наставляешь, иногда видят тебя за обычными, повседневными делами. Пусть видят, как священник, духовник, который поучает их с амвона, паря над грешной землей в своих облаках, вдруг оказывается вместе с ними на экскурсии. Пусть видят, как ты впадаешь в панику, недосчитавшись кого-то в автобусе. Пусть видят, как замечательный батюшка, который казался им всегда таким спокойным, может начать волноваться, спрашивая с тревогой: «А где такая-то? Я всех пересчитал, а ее нет! Куда она пошла?» Тогда люди поймут, что и ты можешь тревожиться и сердиться; что ты такой же, как они. А если ты не будешь искренним, с одной стороны, тебе не удастся объединить вокруг себя людей, а с другой — ты не будешь честен с Богом, и таким образом ни Бог, ни люди не увидят в тебе то, чего им хотелось бы. Фальшивый образ не поможет в твоем служении.
Так сказал мне старец Паисий, а я спросил его:
— Извини, отче, но когда люди увидят мое истинное лицо, они не разочаруются?
— Нет, — ответил он, — не разочаруются. Попробуй, и сам в этом убедишься! Пусть они видят, что и ты ешь, и ты иногда себя балуешь, когда берешь себе еще одну булочку с подноса, потому что эти булочки такие вкусные, что невозможно остановиться, и просишь еще и еще. Тогда люди скажут: «Вот, и он любит поесть, и ему нравится то же, что и нам». Так они осознают присутствие Бога здесь, на земле. Осознают, что нужно быть честным — как перед собой, так и перед другими; быть смиренным, а не прятаться от всех с едой, как делаю я и, наверное, не только я, когда на людях мы степенные, смиренные, а на самом деле — совсем не такие.
Эти слова старца произвели на меня тогда большое впечатление, и я вспомнил их, когда ребята пригласили меня перекусить после литургии. И задумался: а что, собственно говоря, на самом деле является духовным, а что — мирским, светским? Я вспомнил отрывки из прочитанных книг, вспомнил беседы на конференциях и семинарах и сказал ребятам:
— Пойдемте! Я с вами. Нас ведь немного? Я не буду выходить из машины, подожду вас, а вы принесете мне еды.
