– Нет, Джонни, врёшь! Не возьмёшь! – кряхтел атаман, разгорячившись. – Снова явился мешать мне жить?!
– Прекрати это, – ответил мужчина, имя которого совпало с именем атамана, и с силой отбросил Чёрного Джона далеко от себя.
– Слабак! – крикнул разбойник, вытерев рукавом губы, над которыми уже выступили капельки пота, и прибавил тихо себе под нос: – Очень хорошо…
– Неужели, Джон? – усмехнулся незнакомец в красном и сделал выпад. – Ты ещё не убедился в своём поражении?
Атаман успел взять защиту.
Ирена почувствовала, как похолодело внутри. Она поднесла правую руку к губам и продолжала следить за битвой. Разбойник уступал своему противнику, хотя умело использовал французскую технику фехтования, но было видно, что он уже порядком устал. Второй Джон почему-то не прекращал битву, а каждый раз после поражения атамана благородно давал ему возможность собраться с силами и продолжить бой. При этом Ирена, к своему удивлению, заметила, что на обоих дерущихся не было ни царапинки.
– Сдавайся, – произнёс, наконец, мужчина в красном.
– Нет! – крикнул атаман и снова набросился на противника, сделав глубокий выпад.
Но Чёрный Джон промахнулся (а может, «красный» и не пытался ставить парад[6], попросту уклонившись от укола в незаметном вольте[7]?) и, потеряв равновесие, упал ничком. Быстро перевернувшись на спину, он понял, что проиграл – у его шеи оказался клинок врага. Разбойник пробормотал:
– Очень хорошо…
У Ирены дрогнуло сердце – отчего-то стало безумно жаль негодяя, который ещё недавно хотел лишить жизни всех своих пленников.
Мужчина в красном безмолвно рассёк завязку шляпы противника своим клинком. Когда головной убор скатился с макушки разбойника, обнажились чёрные курчавые волосы атамана, слишком коротко для последней моды остриженные вокруг головы, что придавало ей вид правильного шара. Смуглая кожа, испанский разрез глаз и чёрные кудри выдавали в бандите полукровку.
– Ты проиграл, Кеннеди. И я должен тебя убить.
– Очень хорошо. Так чего ты ждёшь, Райт?!
«Райт, – мысленно повторила фамилию незнакомца девушка. – Он спрашивал, не Райт ли я…»
– Пусть сначала твои люди отрекутся от тебя.
– Хорошо, я согласен. Эй вы, шельмы! Я больше не ваш атаман – вы свободны!
Бандиты невнятно что-то пробормотали о прекращении клятвы разбойничьей вольницы.
– А теперь, достопочтенный[8] Джон Кеннеди, – хмуро обратился к атаману Райт, – выбор за тобой.
– Что? – воскликнул разбойник, откровенно удивившись словам неприятеля. – Опять?! Джонни, ты совершаешь ошибку!
