Почему это чувствовалось именно этим?
Наш зрительный контакт прерывается, когда Крю начинает спускаться по лестнице. Джереми на мгновение отводит взгляд к своим ногам, но прежде чем он уходит, я вижу, как он быстро выдыхает, как будто это прервало что-то, о чём Джереми собирался пожалеть, что-то, о чём я не уверена, что пожалела бы.
Я тяжело вздыхаю, иду прямо в кабинет Верити и закрываю дверь. Мне нужно отвлечься. Я чувствую пустоту – боль в животе, которая, как мне кажется, никуда не денется, как будто мне нужно больше времени с ним. Моменты, которые я не могу получить. Моменты, которые я не должна получать.
Я листаю страницы рукописи Верити, надеясь найти интимную сцену с Джереми.
Я не уверена, что это за человек, который заставляет меня быть собой в этот момент, потому что читать это неправильно, но это не так неправильно, как пересечь эту линию с ним физически.
Я не могу иметь Джереми в реальной жизни, но я могу узнать, как он выглядит в постели, чтобы помочь во всех моих фантазиях, которые я, вероятно, буду иметь о нём.
ПУСТЬ БУДЕТ ТАК
ГЛАВА ПЯТАЯ
Я была на грани срыва. Я чувствовала это или, по крайней мере, приступы гнева, шипящий припадок. Впрочем, любой из этого был бы неуместен.
Я просто не могла больше этого выносить. Если одна из них не плакала, то плакала другая, если одна из них не была голодна, то другая – тоже. Они редко спали в одно и то же время. Джереми был большим помощником и делал половину работы с ними, но, если бы у нас был только один ребёнок, я бы по крайней мере получила перерыв, но их было двое, так что казалось, что каждый из нас был полноценным одиноким родителем ребёнка.
Джереми всёещё продавал недвижимость, когда родились девочки. Он взял две недели отпуска, чтобы помочь мне с девочками, но его две недели истекли, и теперь нужно было вернуться к работе. Мы не могли позволить себе нанять няню, потому что аванс, который я недавно получила за продажу моей первой рукописи, был небольшой. Я ужасно боялась остаться одна с детьми, когда его не было дома по девять часов каждый день.
Однако, как только Джереми вернулся на работу, это оказалось лучшим, что когда- либо случалось со мной.
Он уезжал в семь утра. Я просыпалась вместе с Джереми, чтобы он видел, как я ухаживаю за девочками. Когда он уходил, я укладывала их обратно в колыбели, отключала мониторы и возвращалась в постель. С того дня, как он вернулся на работу, я стала спать больше, чем когда-либо. Мы жили в угловой квартире, и их комната не примыкала ни к одной другой квартире, так что никто не мог услышать, как они плачут.
