Они перешли в соседнее помещение, где было уже не так жарко, а воздух был сухим. Обслуга принесла мыло и мочалки, команда повалилась на дощатые лежаки, а банщики стали быстро намыливать их тела. Лео при этом окончательно расслабился, его давно не мытое тело было в восторге от общения с мылом, а жёсткая мочалка окончательно сдирала грязь.
На какое-то время он даже задремал, а когда проснулся, услышал хохот и оживлённые разговоры. Перевернувшись на спину, он с удивлением обнаружил, что, вместо молодого смуглого парня, его намыливает женщина, молодая, красивая и почти голая. Вся её одежда состояла из тонкой набедренной повязки, голая грудь нависала над ним. Тряхнув чёрными волосами, она стала намыливать его спереди, улыбаясь и сверкая большими зелёными глазами. Покраснеть мальчик не смог, от жары он и так был красным, как варёный рак.
— Тебе нравится? — спросила она, голос был приятным и, несмотря на сильный акцент, говорила она понятно.
— Да, — ответил Лео, стараясь унять дрожь в голосе. Рука с мочалкой спускалась всё ниже.
От логического завершения ситуации их спас зычный голос Берта.
— Хорош валяться! Нас ждёт выпивка!
Призыв его был услышан, пираты стали подниматься со своих лежаков и, окатив себя водой из ведра, обтирались полотенцами. Полуголые женщины, впрочем, никуда при этом не делись, они сопровождали команду, пока те с неохотой натягивали штаны.
Спустя некоторое время, весь экипаж корабля, одетый, как попало, сидел в просторном помещении на маленьких стульях, поставленных с одной стороны низкого стола. Стол этот был довольно обширным и ломился от всевозможных закусок. Были здесь и жареные поросята, и какая-то зелень, и печёные тушки каких-то крупных птиц, и рыба, зажаренная целиком, на большом блюде лежали ломти хлеба, явно только что испечённого. Те же прекрасные полуголые женщины расставляли кувшины с вином. С одной стороны стола сидели пираты, с другой на циновках расселись четверо музыкантов, играли они какую-то грустную мелодию, под которую красиво извивалась смуглая танцовщица, одетая в многочисленные нитки бус и несколько серебряных браслетов на руках и ногах.
Пираты, истосковавшиеся по вину, которое капитан запрещал в плавании, по еде, должным образом приготовленной, и, более всего, по женщинам, немедленно набросились на все эти удовольствия. Вино ручьём полилось в оловянные кружки, пираты быстро кромсали ножами сочное мясо, подхватывали душистый хлеб, аппетитно хрустели овощами и пили, пили, пили…
