По дороге к мебельному отделу, он перешагнул цепь, на конце которой был строгий, металлический ошейник. Второй конец этой цепи был приделан к колоне. — Это что, собаку тут держали? — спросил Андрей двух военных, которые с аппетитом ели один из двух тортов, стоявших на столике перед цепью. — Нет, эти уроды мужика психованного приковали, а перед ним торты поставили. Этот мужик похоже на почве тортов умом и тронулся, мычал, тянулся к ним. Мы его еле освободить смогли. Он схватил один торт и еле-еле уковылял. Раненый он в ногу. А эти нам остались. Если хочешь, угощайся. — Нет, не хочу ребята, спасибо. У меня последние время, отвращение к тортам. — Андрей ушёл, размышляя, как хитро переплетаются нити судьбы. По дороге он не устоял и заглянул в табачный отдел. Курить он бросил давно, но последние несколько дней, его постоянно тянуло закурить. И попав в этот дурманящий и такой манящий уголок табакокурения, он наконец подался бесу толкающего его к сигарете. Единственную лазейку от курения он устроил себе сам. Закурив не сигарету, а сигару. Кивнув своим мыслям, он выбрал несколько дорогих сигар и подходящий для них серебряный портсигар с золотым значком. Не найдя больше ничего интересного, неторопливо попыхивая сигарой, и размышляя о превратностях судьбы, он отправился спать. Он шёл по пустым коридорам заглядывая в такие же пустые магазины. Все люди насильно удерживаемые в гипере, разбежались при смене власти и теперь этот шумный и богатый в недалёком прошлом магазин, выглядел брошенным и унылым.
От грустных мыслей его отвлёк Лёха, разбирающий инсталляцию с Красным Знаменем, на котором была надпись «Вся власть Советам». Сам Лёха, нашел где то тельняшку, одел её по верх бронежилета, отчего его фигура казалась ещё более богатырской. Ещё он поменял штаны, на чёрные, заправленные в высокие сапоги со шнуровкой. Рядом лежал морской бушлат и бескозырка. — Лёха, может тебе чёрное знамя, больше подойдёт? С лозунгом «Анархия мать порядка»? — спросил Андрей из за спин любопытствующих. — Это тебе, товарищ Фокс, больше чёрное знамя подойдёт. А если ты не понимаешь идей большевиков, то и топай отсюда куда подальше, пока не получил по хитрой, рыжей морде. — буркнул Лёха не поворачиваясь. — Я в мебельный отдел потопаю, если что, там ищи. — Андрей пошел дальше.
— Вставайте. Ну вставайте же, дядечка Фокс. Там ещё одного нашли. — Спортсменка раскрасневшаяся трясла Андрея, спавшего на диване. Андрей из-под подушки вытащил руку с пистолетом, посмотрел на часы, снятые на память с главаря банды. Выяснил что спал всего два часа и спросил — Кого вы там нашли? — Ну Бандоса же, — запинаясь отвечала Спортсменка. — Я же говорю, он в кинозале сидит. Ширнулся и отъехал в страну своих фантазий и грёз, а время пришло, очнулся, заёрзал, а мы с Молодым, напугались, свет включили, а он там. — Спортсменка покраснела, поняв, что сболтнула лишнего. — Вот даже не хочу знать что вы, в кинозале делали. Но хочу, что бы ты запомнила, что вы очередной раз подставились. Как вы не поймёте, что ваша любовь может стоить вам жизни. Как только смогу — накажу. — проворчал не выспавшийся Андрей, поправляя форму и засовывая пистолет в кобуру. Посмотрев на соседний диван, на котором спал Революционный матрос Мамонт, Андрей поразился перемене своего друга. Спал Лёха, обняв пулемёт и надвинув бескозырку на глаза. На бескозырке, золотыми буквами было написано «ВАРЯГ». В диван, порвав обшивку, было воткнуто красное знамя. Кроме Маузера лежащего под ним, появилась шашка стоявшая прислоненной к дивану. Последним штрихом был красный бант, приколотый к лацкану бушлата. Андрей приложил палец к своим губам — Революционно настроенного Мамонта не будить. — проговорил он шепотом. Но Лёха открыл глаза и поднялся — Я всё слышу. Где этот Бандос? — Спортсменка указала на открытую дверь, ведущую в кинозал. В проеме двери стоял Молодой и целился куда-то, внутрь кинозала. Лёха тоже встал, прицепил шашку к поясу. — Пошли что ли, посмотрим что там за чудо-юдо такое. Бряцая на каждом шагу шашкой, он двинулся к кинозалу. Из-за спинки соседнего дивана поднялась голова Светы. Андрей помахал ей рукой, показывая, что бы она продолжала спать. Она кивнула поняв, и улеглась, обняв Злого. Андрей только цокнул языком — Ты погляди кругом мрак, а жизнь проклёвывается даже там, где казалось это невозможно, невзирая ни на что. — Он повернулся к Спортсменке — Напомни мне, что наказание заменяется поощрениями, а революционно настроенного Мамонта, переименовать в «Варяга» или «Морского Слона». — Андрей двинулся за Лёхой.
