Перед появлением машины Стервятников переждали еще одну пепельную бурю под сферой. Дополнительный расход энергии меня не беспокоил, ведь на самом деле у нас был Квазар, о котором мы постоянно забывали. Потому, увидев две заботливо присланные Гарольдом батареи по пять тысяч единиц, я смутился. Он заботился о нас, а я от него утаиваю важные сведения… Часто же я стал смущаться! Но это означало, что сейчас, когда я твердо вознамерился измениться, я внезапно стал обнаруживать неприязнь к собственным мыслям и своему поведению, которые, устоявшись десятилетиями, и при всем моем желании не могли быть изменены в одночасье.
Вместе с телом Эдварда в штаб отправили локки – на этом настояла Веста, тогда как я намеревался сбыть их за крупную сумму.
Мусорный газ и частые бури лишили эти места жизни. Лишь единожды нам попался больной пепельник – его мы трогать не стали.
Два раза пришлось делать остановку – мы отсиживались в сфере, пережидая бурю. И все же нам удалось от нее убежать окончательно: такой вывод мы сделали одновременно, заприметив небольшой, меньше крысы, движущийся на нас объект.
Прильнув к земле, он едва достигал мне колена, а под серым маскировочным панцирем казался живым пятном. Носитель этого панциря был представителем, возможно, самого распространенного современного вида живых организмов, во всяком случае, самого приспособленного уж точно. Насекомое!
Кибернетических насекомых Земли разделяли на две группы: пахарей и жнецов. Первые доедали остатки человеческой цивилизации, с равной легкостью перерабатывая дерево, металл, камень и даже пластик. От хищников они скрывались глубоко в пепле, но для скорейшего передвижения иногда выползали на поверхность. Мясом они не питались и для человека были безопасны. Но не для его одежд. Нередки были случаи, когда задремавший странник обнаруживал на себе беззаботно жующего энергодоспех пахаря или гнался за вдруг ожившим рюкзаком.
Впрочем, все такие истории обыкновенно оставляли веселые воспоминания, встречи же со жнецами к смеху не приводили. Более крупные и опасные, эти хищные насекомые под землей питались пахарями, а на поверхности всем, с чем могли справиться. Огромные размеры они дополняли бесстрашием, свирепостью и поистине невероятной прожорливостью. Голодный жнец за один присест мог проглотить целиком троих людей, а уж бросался он на все движущееся, в том числе и на других жнецов.
Не знаю, по какой именно причине этот пахарь пожелал и посчитал возможным полакомиться нашими вещами, но предоставлять ему такую возможность я не собирался. Я прицелился.
