Веста и Рэй пока оставались на берегу. Я зашел в озеро, опустил тело пепельника и поплыл, толкая его перед собой. Водохрюн с недоверием следил за мной, но открытой агрессии не проявлял. Оказавшись метрах в двадцати от него, я с силой и в последний раз толкнул труп в направлении хозяина озера и немного отплыл назад. Водохрюн задержал на мне взгляд, посмотрел на пепельника, снова на меня и снова на пепельника и медленно, словно боялся спугнуть, двинулся к подношению. Подобравшись, он раскрыл пасть, вызвав небольшой водоворот, и заглотил пепельника целиком. После чего снисходительно посмотрел на меня и вернулся в центр озера. Я подплыл, ориентируясь по отметке, к трубе, незримой в мути воды, и дождался спутников. Они приближались осторожно, совершая размеренные, едва будоражившие воду гребки. Я задержал дыхание и нырнул.
Пластиковая труба, два метра диаметром, за годы простоя завода искривилась, лопнула, оплавилась под действием радиации, но упорно не желала разлагаться в воде. Я нашел ее на ощупь – таким грязным было озеро, – проплыл, разгребая руками что-то вязкое и склизкое, метров тридцать и вдохнул воздуха, подставив лицо одной из прилегающих небольших труб. В нос ударил отвратительный трупный запах, и я чуть не проглотил упавшую на лицо зловонную требуху – похоже, гиеноиды пользовались сливом и сейчас.
Основная труба поднималась вверх, вода начинала отступать. Я перешел на шаг и, расталкивая гниющую массу, плотно сбившуюся в подобие ила, остановился у развилки. Сточная труба в верхней части соединялась с другой, меньшей трубой четырехметровым направленным к ней перпендикулярно проводником. Под ним лежало вздутое, замаранное пищевыми отходами тело гиеноида. С брезгливостью я откатил его ногой. Затем подпрыгнул, но другого края переходника не достал. Возможно, незадачливый гиеноид погиб, не сумев выбраться, и голодную смерть предпочел пасти водохрюна. По крайней мере, так он сохранял незначительную вероятность воскрешения.
«Режим сушки активирован».
Мое тело быстро разогрелось до 80ºС. Уф! Хорошо… Вместе с организмом высыхала одежда и оружие. Этот режим интенсивно расходовал энергию, но в «Левиафане» мою батарею бесплатно очистили и полностью зарядили, так что бессилия можно было не бояться.
Увидев вынырнувшую вслед за мной гиениду, на миг я испугался, но тут же вспомнил о маскировочном плаще. Слова Гарольда подтвердились, и на расстоянии одного метра иллюзия уже не успевала обмануть наблюдателя.
