приводил немало замечательных случаев подобного рода, которые ему довелось наблюдать в Польше среди окружавших его людей. Не говоря уже о том, что иные и у нас во Франции, как я знаю из подражания, проделывают над собой то же самое, я видел одну девицу, которая, стремясь подтвердить пламенность своих обещаний, а заодно и свое постоянство, нанесла себе вынутой из прически шпилькою четыре или пять сильных уколов в руку, прорвавших у нее кожу и вызвавших сильное кровотечение. Турки в честь своих дам делают у себя большие надрезы на коже и, чтобы они оставили след, прижигают рану огнем, причем держат его на ней непостижимо долгое время, останавливая таким способом кровь и, вместе с тем, образуя себе рубцы. Люди, которым довелось это видеть своими глазами, писали мне об этом, клянясь, что это сущая правда. Впрочем, можно всегда найти среди них такого, который за десять асперов
[167] сам себе нанесет глубокую рану на руке или ляжке
[168].
Мне чрезвычайно приятно, что там, где нам особенно необходимы свидетели, они тут как тут, ибо христианский мир поставляет их в достаточном изобилии. После примера, явленного нам нашим всеблагим пастырем, нашлось великое множество людей, которые из благочестия приняли на себя крест. Мы узнаем от заслуживающего доверия свидетеля [169], что король Людовик Святой носил власяницу до тех пор, пока его не освободил от нее, уже в старости, его духовник, а также, что всякую пятницу он побуждал его бить себя по плечам, употребляя для этого пять железных цепочек, которые постоянно возил с собою в особом ларце. Вильгельм, наш последний герцог Гиеньский [170], отец той самой Алиеноры, от которой это герцогство перешло к французскому, а затем к английскому королевским домам, последние десять или двенадцать лет своей жизни постоянно носил под монашеской одеждой, покаяния ради, панцырь; Фульк [171], граф Анжуйский, отправился даже в Иерусалим для того, чтобы там, по его приказанию, двое слуг бичевали его, с веревкой на шее, перед гробом господним. А разве не видим мы каждый год, как толпы мужчин и женщин бичуют себя в страстную пятницу до того, что разрывают себе тело до самых костей? Я смотрел на это не раз и, признаюсь, без особого удовольствия. Говорят, среди, них (они надевают в этих случаях маски) бывают такие, которые берутся за деньги укреплять таким способом набожность в других, вызывая в них величайшее презрение к боли, ибо побуждения благочестия еще сильнее побуждений корыстолюбия.
