Хейнеманн считал кадиш по стилю, форме и исполнению молитвой, произошедшей из бейт-мидраша (дом учения) [2]. Характерными особенностями молитвы являются тематическое ограничение (обычно выражение благодарности за Тору и молитвы об искуплении и наступлении царствия Господня), единообразие содержания, краткость, свободная формула, зафиксированная лишь со временем, использование третьего лица для обращения к Господу, использование эпитетов вместо тетраграмматона и описание божественных качеств последовательностью причастий и сравнительных степеней прилагательных.
В период танаим и амораим кадиш не был молитвой скорбящих. Данной цели служили другие молитвы, о чем свидетельствуют тексты и описания ритуалов. После погребения на кладбище скорбящие читали следующую молитву, которая подчеркивает веру в воскресение умерших: «Он идет на кладбище [и] говорит: “Благословен будь Тот, Кто знает всем вам число, Он будет судить вас и воскресит вас. Благословен будь Тот, Кто держит мир сей и воскрешает мертвых”» (Тосефта Брахот 7:9). Фактически чтение кадиша как молитвы скорбящих в раввинистических источниках неизвестно. Единственная фраза из кадиша, которая содержится в Талмуде, — «Ийэ Шмей раба» — представляет собой часть синагогальной литургии, и ее отношение в данный период к ритуалу скорбящих невозможно определить (ВТ, Брахот За, 57а; Шабат 119Ь).
В одном из талмудических описаний ритуала скорби подчеркивается необходимость кворума из десяти мужчин, но отсутствует ссылка на кадиш или какую бы то ни было другую молитву: «Рабби Иегуда сказал: “Если нет никого, скорбящего по умершему, десять человек идут и садятся на его место”. Один человек умер в округе рабби Иегуды. Не было никого, кто бы скорбел по нему, и рабби Иегуда ежедневно собирал десятерых мужчин, которые садились на его место. Через семь дней [умерший] явился к нему в видении и сказал: “Пусть успокоится твой ум, ибо мой ум ты успокоил”» (ВТ, Шабат 152а— 152Ь). В литературе амораим ритуальное чтение молитвы за умершего было связано со спорами о том, нуждается ли умерший в искуплении или искупил свои смертные грехи смертью.
Полный текст кадиша впервые появился в IX в. в молитвеннике рабби Амрама-гаона из Суры (ум. ок. 875) [3], но в то время он не считался молитвой скорбящих. Первое явное доказательство использования кадиша в качестве молитвы скорбящих содержится в книге «Ор Заруа» («Посеянный свет») Ицхака бен Моше из Вены (ок. 1180–1250), изданной в 1862 г. в Житомире.
